За Северным Ветром (СИ)

Перенег посмотрел на Кудеяра и, грустно улыбнувшись, произнес:

- Мы уже сами покарали себя, Кудеяр.

Осеннее небо было чистым и безоблачным, ярко светило утреннее солнце: Даждьбог еще дарил тепло. Веслав, облаченный в алый царский плащ, поднялся на шканцы флагмана «Благомира». Царь с замиранием сердца смотрел на далекие стольные острова: больше десяти лет прошло с тех пор, как он покинул родной Солнцеград. Не думал Веслав, что когда-нибудь вновь увидит столицу. Не думал Веслав, что вернется домой.

- Скоро прибудем, Ваше Величество, - с поклоном обратился к Веславу рулевой «Благомира», Всевид.

Веслав обернулся на помора. Кормщик вышколено стоял за штурвалом: великая честь - вести корабль самого царя. Драгослав выходил в море только на волхвовском «Вериладе» и доверял только морским витязям. Веслав хотел было попросить Всевида быть с ним на равных, но тут же осекся: он же теперь царь. Веслав, постаравшись сделать лицо серьезным, кивнул Всевиду и, вновь повернувшись к морю, улыбнулся. Он никак не мог привыкнуть к своему положению, и даже Василиса подшучивала над его попытками стать равным своим поданным.

- Могу я постоять подле Вас, Ваше Величество? – услышал царевич тихий вопрос и обернулся: Василиса стояла рядом с кормщиком и, хитро улыбаясь, смотрела на Веслава. На охотнице было платье цвета темного моря, а голову украшал серебряный венчик, который она надела на легкую фату в тон платья. Драгослав и Агния взяли много богатств в плавание, и те одеяния, которые бывшие царь и царица не надевали, Веслав и Василиса оставили себе. В поход Агния взяла даже цирюльника, который добротно постарался над прическами бывшего рыбака и охотницы.

В царском, расшитом каменьями платье, Василиса была сказочно прекрасна - настоящая будущая царица. Залюбовавшись своей невестой, Веслав даже не сразу ответил ей.

- Только если Вы позволите мне быть рядом, Василиса Прекрасная, - с поклоном ответил ей Веслав.

Василиса звонко рассмеялась и подошла к царю. Она встала рядом с Веславом и тоже устремила взор на приближающиеся города.

- Когда прибудем, - проговорила она, - сразу отправим гонцов в Волыньку. Позовем моего отца и Белозера на свадьбу, - Василиса замолчала, и улыбка спала с ее прекрасного лица. Она хмуро посмотрела на Веслава. – И… - она запнулась. - Вдруг вернули Боги Яромира, Яру и Мухому домой? – прошептала она.

Веслав грустно посмотрел на свою невесту.

- Я очень надеюсь на это, - проговорил он и, обняв одной рукой стоящую рядом Василису, спросил. – Как Злата?

- Так же, - сокрушенно ответила Василиса. – Она даже говорить с нами не хочет.

- Я понимаю ее, - тихо сказал Веслав. – Я знаю, как это - потерять свою семью. И я знаю, как тяжело жить рядом с теми, кто убил твоих самых близких людей, какими бы эти люди ни были, - он помолчал. – Я очень надеюсь, что Боги помогут ей, и Злата сможет победить свое горе.

- Будем молиться Сварогу, - вздохнула Василиса.

Жители столиц встречали возвращающиеся суда: все набережные стольных островов были полны народу. Люди взошли и на величественные мосты, чтобы лучше разглядеть прибывающие корабли.

Более трех месяцев прошло с тех пор, как пала ворожба. Многим волхвам явился Семаргл и предупредил, что Боги послали Сваргорее нового царя. Вместо Великого Волхва Миодрага, избрали Великим Волхвом Далемира, служителя Сварога. Капии Полоза вернули на свое законное место. Кудеяр продолжал исполнять обязанности Наместника, а Перенег и Станимир ему помогали. Потерявшего разум Невзора отправили в Свагобор, вместо него избрали казначеем веденея Остроглаза.

Пришвартовался к Идре и «Ярома», и приплывшие на нем жители далекой Волыньки разместились в постоялом дворе на Большой Рыбинской улице Солнцеграда, которая примыкала к Царской Дороге. Место дорогое, но Мухома настоял, чтобы его друзья ни в чем себе не отказывали: он зря, что ли, столько лет богатство копил? Фросья со своей семьей тоже поехала с Мухомой: Заяц хотел обвенчаться в родном Солнцеграде, а потом вернуться в Волыньку и отпраздновать с деревенскими еще раз.

Когда на горизонте показались белоснежные ветрила царского флота, Яра и Яромир гуляли по белокаменной набережной. Увидев корабли, они тут же отправились в гостиницу, звать остальных. И когда трехмачтовый парусник «Благомир» пришвартовался к Идре, Яра, Яромир, Гоенег, Белозер, Мухома и Фросья со своими двумя сестрами и родителями, стояли на белокаменной пристани впереди всех, под взорами гордых Соколов – Рарогов. Гоенег молитвенно сложил на груди руки, Белозер с трудом сдерживался, чтобы не выбежать на дорогу, которую освободили для Наместника Кудеяра и его свиты.

- Яра? – окликнула Яру седая, сморщенная старушка.

Яра обернулась на бабушку, позади которой, держась за руки, стояли невысокие пухленькие мужчина и женщина.

- Настасья! – воскликнула Яра и обняла травницу.

- Я искала тебя, думала, что ты не пережила… - запинаясь, проговорила Настасья.

- Пережила, - прошептала Яра и, посмотрев на удивленного Яромира, сказала мужу. – Помнишь, мы у Настасьи камынь-траву брали?