За соболями

Прошел месяц, другой. Соболевание близилось к концу. Не сегодня — завтра манзы должны были оставить свои зверовые фанзы и с богатой добычей уйти за р. Уссури. Тогда оба промышленника проявили энергию. Они решили итти на охоту.

Дня через три они вернулись не с пустыми руками. Рыжеволосый человек принес одиннадцать соболей, сто шестьдесят девять белок и семь колонков^[3], а промышленник с окладистой бородой — шестнадцать соболей, сто двенадцать белок, трех выдр и одного колонка.

Как раз в это время к ним приехали два скупщика пушнины — родные братья. Они знали о существовании заброшенного зимовья и намеревались устроить здесь свою базу, чтобы отсюда делать поездки ко всем соседним зверовщикам.

Охотники обрадовались приезду скупщиков пушнины и в тот же день продали им все свои меха.

Дня через два один из братьев решил поехать на р. Силан, а другой на следующий день должен был отправиться на р. Хоннихезу. Провожать первого вызвался рыжеволосый охотник.

К сумеркам последний вернулся один, и на вопрос скупщика, где его брат, в свою очередь спросил: «А разве он не дома?» Получив отрицательный ответ, он выразил крайнее удивление и при этом сказал, что его спутник, почувствовав себя больным, с половины пути возвратился обратно, а сам он отправился дальше, посетил китайскую зверовую фанзу и назад к зимовью шел другою дорогой — целиной, через горы.

Скупщик пушнины встревожился за брата и просил рыжеволосого промышленника проводить его к тому месту, где он оставил больного.

Утром рано они оделись, взяли ружья и пошли по тропе на р. Силан. Дома остался охотник с окладистой бородой. Минут через двадцать после их ухода он услышал выстрел из ружья, но не обратил на это внимания.

Спустя некоторое время, он переобулся, взял свою винтовку и только что хотел выйти из зимовья, как увидел рыжеволосого промышленника, который целился в него из ружья.

Привыкший к такого рода вещам, он сразу сообразил, в чем дело, — и бросился назад в зимовье. Но в это мгновение грянул выстрел и пуля пробила ему бедро.

Раненый пробрался к окну. Рыжеволосый промышленник заметил это и спрятался в кустах. Оба боялись и следили друг за другом. Теперь все зависело от того, кто первый увидит врага. Такое осадное положение длилось несколько часов. Незадолго перед сумерками человек с окладистой бородой заметил рыжеволосую голову. Он тщательно выделил ее и спустил курок. Его противник, сидевший на пне, покачнулся и вслед затем сунулся вперед — лицом в снег. Он умер в позе человека, который как бы делал земной поклон в сторону зимовья.

Человек с бородой сделался обладателем всей пушнины, но это не спасло его. Дня через три его нашли другие охотники и доставили в ближайшую деревню.

Рана, полученная им в бедро, оказалась опасной. Он получил заражение крови и вскоре умер в сильных мучениях.

Весной манзы-зверовщики обнаружили в двух зверовых фанзах убитых китайцев, а на тропе к зимовью обоих скупщиков пушнины, застреленных в спину рыжеволосым промышленником.

Умри охотник с окладистой бородой в зимовье, — все эти убийства приписали бы китайским разбойникам.

А сколько в горах ежегодно совершается кровавых драм, о которых никто не знает…

Суровая тайга хранит такие тайны!