За стеной

Раздражение вскипело, мгновенно переродившись в гнев:

– Вы меня достали своим бесконечным присмотром! Хватит, я устала! Я не ребенок и не больная!

– Аня… Я просто… Беспокоюсь о вас… – опуская голову, пробормотал доктор. Но меня уже несло по волнам яростного гнева, как утлую шлюпку коварной волной во время шторма:

– Вы даже не представляете, что это такое: жить без воспоминаний! Не знать, кто ты, каждый день ощущать себя убожеством, ущербным, без прошлого! С обрубком вместо памяти, как с культей вместо конечности! Что вы лезете мне в душу?!!! Каждый день! – орала я, все больше повышая голос. – Я не знаю, кто я есть, какая на самом деле! Мне хочется пойти и стукнуться изо всех сил этой пустой головой о стену, чтобы из нее хоть что-то вылетело, вместе с мозгами! Я ненавижу себя! Я – сраный урод!

Голос мой достиг наивысшей точки, почти писка, сорвался и стих. Слезы, бурные, горячие и очищающие, хлынули из глаз. Я рыдала, опустившись на табурет, закрыв руками лицо. Вместе с бурным потоком слез из души постепенно испарялся гнев…

Крепкие ладони осторожно прикоснулись к моим плечам. Наклонившись, доктор прошептал:

– Ну все, все. Поплакали и хватит. Успокойтесь, Анечка. Сейчас дам вам таблетку успокоительного, ляжете и уснете. А завтра все покажется дурным сном. Вы просто переутомились… Надо лечь пораньше… – ласково, как ребенка, уговаривал Илья Сергеевич. Голос его убаюкивал…

Глава 4

На следующий день я молча отводила глаза, стараясь не встречаться взглядом доктором Ильей. Мне было невероятно стыдно за вчерашнюю истерику и грубые слова, брошенные сгоряча. Двумя глотками выпив свою чашку кофе, я торопливо оделась и выскочила из дома. Мороз на улице заставил съежиться. Я почти бежала, стремясь как можно быстрее нырнуть в тепло больницы.

Выполняя по порядку рутинные обязанности: протирку поверхностей дезинфицирующим раствором, мытье полов, я старалась не думать ни о чем. Это получалось вполне успешно: в сознании царили пустота и тишина. Такое состояние было намного лучше и приятнее, нежели бесконечное самокопание в поисках истины.

– Анна! Доброе утро! – Я убиралась в ординаторской. Врачей еще не было, и от звука голоса я вздрогнула. Передо мной стоял хирург-ортопед собственной персоной. Надо же! Я так сильно старалась выбросить все из головы, что напрочь забыла о вчерашнем происшествии.

– Доброе утро! – неохотно выдавила я. Разговаривать с Ратунским не то чтобы не хотелось… Тошнило даже от взгляда на него.

– Насчет вчерашнего… Если есть желание узнать обо всем, сегодня расскажу. Вечером. Сами сядете в мою машину. Буду вас ждать. Договорились? – Хирург как будто издевался. Дразнил, как котенка, издали помахивая перед мордочкой игрушкой на веревке.

– Не собираюсь! – грубо ответила я. В этот момент в ординаторскую вошел еще один доктор. Мысленно возблагодарив Бога за появление людей, я молча доделала работу и вышла. Внутри все кипело. Каков ублюдок!

Больше никаких разговоров! Я окончательно уверилась в лжи Ивана Сергеевича о том, что меня кто-то разыскивает. Не очень разговорчивая прежде, теперь я стала молчаливой, замкнулась в себе. Ратунского сторонилась, но его присутствие в одном отделении держало меня в постоянном напряжении.

– Анюта, хотела тебя попросить… – Галя, санитарка из челюстно-лицевого отделения, находящегося напротив нашего, подошла ко мне. – Мне сегодня надо встретиться с одним парнем, а у меня двое висят, надо за ними присматривать… Так мне этот парень понравился, выручи, пожалуйста, Анют… Подежурь сегодня вместо меня, прошу! Я тебе заплачу…

Я собиралась отказаться, но, взглянув в умоляющие глаза Гали, осеклась. Она была не менее странная, чем я, эта Галя. Сорокалетняя бездетная женщина, она бесконечно проводила время на сайтах знакомств. Искала свою «вторую половинку», уверенная в том, что она непременно ждет ее на просторах интернета.

При этом Галя умудрялась зарабатывать очень неплохие деньги: она постоянно брала подработку в виде присмотра за больными. Родственники, которые были в состоянии платить, щедро одаривали Галю за присмотр за травмированными. Но Галя при этом еще всячески пыталась устроить личную жизнь! С момента моего трудоустройства прошел месяц, за это время я два раза подменяла женщину на суточных подработках (когда она подрабатывала, то буквально жила в стационаре). Оба раза она щедро оплачивала подмену. Сначала мне было неловко брать деньги, я отнекивалась, краснела и говорила, что просто выручила ее. Но, увидев, сколько она заплатила, в следующий раз согласилась без колебаний. Правда, доктору Илье не нравились такие подработки:

– Аня, не стоит вам браться за подобную работу. Я не уверен вообще, что вам надо работать санитаркой. Вам бы побольше отдыхать, а вы на сутки остаетесь. Перегружаете организм.

Вспомнив о своей вчерашней истерике, я ненадолго задумалась. Перед Ильей Сергеевичем было стыдно. Не хотелось показываться на глаза.

– Смотри, какой красавчик! – Достав телефон, Галя показывала мне фото мужчины, с которым собиралась встречаться. – Ну как тут устоишь?!!! Ведь красавчик, правда?