За строкой приговора…

– Видимо. Я проснулся от плача ребёнка. Он просил Ольгу укрыть его. Я спал в другой комнате. Подошёл, а она холодная…

– У вас дочь?

– Сын. Четыре года… Он сейчас у соседей.

– Да, ему нечего здесь делать. Дети слишком восприимчивы… Но смерть матери от него все равно не скроешь…

– Да, конечно… Но пусть он узнает об этом позже.

– Разумеется, разумеется… Где у вас можно вымыть руки?

Шаблин проводил врача скорой помощи в ванную комнату. Врач с профессиональной тщательностью вы мыл руки. С той же тщательностью вытер полотенцем каждый палец.

– Что, по вашему мнению, явилось причиной смерти Ольги?

Врач удивлённо посмотрел на Шаблина.

– Затрудняюсь вам что-либо сказать. Странная картина. Затрудняюсь… Но вскрытие покажет.

– Вскрытие?

– Да, вскрытие. Скоропостижная смерть. Очень неприятная штука, но… Вы ведь знаете положение.

– Знаю.

– И ещё… – врач немного замялся. – Мне нужно сообщить о случившемся в милицию. Это тоже, конечно, крайне неприятно. У вас есть телефон?

– Да. Прошу вас.

Пока врач звонил, Шаблин, скорчившись, сидел в кресле, обхватив руками голову.

Сообщив в милицию о происшедшем, врач поднялся. Больше ему нечего было делать в этой осиротевшей квартире.

Шаблин по-прежнему сидел в кресле в той же позе.

– Мужайтесь, коллега.

Шаблин ничего не ответил. Молчал он и тогда, когда приехал помощник прокурора района со следователем и работниками милиции. Молчал, когда труп его жены увезли в морг…

Было произведено вскрытие трупа Шаблиной, а затем микроскопические и химические исследования. Смерть наступила в результате асфиксии, то есть остановки дыхания из-за недостатка кислорода. Типичная картина для скоропостижной смерти. Но какие причины вызвали асфиксию? Почему же все-таки умерла Шаблина, заместитель управляющего одной из аптек города?

Ответить на этот самый главный сейчас вопрос эксперты не смогли.

Правда, в одном препарате из почек обнаружены единичные гиалиновые и гиалиново-клеточные цилиндры[5]. Но, по мнению специалистов, они свидетельствовали лишь о перенесённом в прошлом каком-то почечном заболевании и ни в какой связи со скоропостижной смертью не находились. Нет, смерть вызвана не этой болезнью, которой Шаблина давно переболела, а чем-то иным. Но чем же? Что привело к асфиксии? Почему в ночь на тридцатое декабря Ольга Шаблина, которая накануне великолепно себя чувствовала, внезапно скончалась?

Ответить на это должен был следователь прокуратуры. При наружном осмотре трупа судебно-медицинский эксперт зафиксировал точечные, еле заметные ранки у локтей и на бёдрах – следы уколов. И, допрашивая Шаблина, следователь спросил:

– Вы делали жене инъекции?

– Нет.

– Но на теле умершей следы уколов.

– Мы, видимо, просто не поняли друг друга, – сказал Шаблин. – Я, как и большинство врачей, предпочитаю не лечить родственников. Не лечил я и жену. Но она делала себе инъекции. И довольно часто.

– Какие же именно?

– Глюкоза, новокаин, витамин B1…

– Как она переносила уколы?

– Вообще-то говоря, ничего… Правда, был один случай… Впрочем, он никакого отношения к делу не имеет.

– А все же?

Шаблин поморщился.

– Видите ли… два месяца назад она чуть не погибла.

– Вот как?!

– Да. После очередного укола она впала в тяжёлое коматозное состояние[6]. К счастью, я оказался дома и спас её. Искусственное дыхание, массаж сердца… Я уже думал, что все напрасно.

– Чем же было вызвано это состояние?

– Не знаю. Она мне сказала, что вводила глюкозу и глюкоза, наверное, была старой.

Последнюю фразу Шаблин произнёс таким тоном, что следователь спросил:

– Вы сомневаетесь, что это была глюкоза?

– Нет, почему же, – пожал плечами Шаблин. – Возможно, глюкоза действительно оказалась старой.

А когда беседа между ним и следователем подходила уже к концу, Шаблин сказал:

– Вы спрашивали меня о препаратах, которыми пользовалась жена. Я забыл упомянуть о грацидине. Ольга была предрасположена к полноте и пыталась похудеть. Одно время она принимала грацидин.

– Вы считаете, что грацидин мог стать причиной её гибели?

– Я ничего не считаю, – сказал Шаблин. – Я не фармаколог.

Смерть от воздушной эмболии[7] исключалась (судебно-медицинский эксперт, вскрывавший труп, производил соответствующую пробу), но так ли безобидны, как мы привыкли думать, те лекарства, которыми пользовалась покойная?

И следователь назначил экспертную комиссию в составе главного судебного эксперта Министерства здравоохранения республики, заведующего кафедрой фармакологии медицинского института, ассистента кафедры хирургии факультета усовершенствования врачей, судебно-медицинского гистолога, химика и других специалистов.

Члены комиссии пришли к единодушному заключению: