За сумеречным порогом

– Догадываюсь, что должна благодарить вас за спасение своей жизни.

– Я делал только то, что в подобных обстоятельствах сделал бы любой другой анестезиолог. Хотя, судя по словам мистера Амритсана, я недостаточно погрузил вас в сон? – Лицо его приобрело болезненное выражение. – Мне очень, очень жаль, просто ужасно. Кэт, не так ли?

Она кивнула.

Доктор Суайр присел рядом с ней, разгладив на коленях тщательно отутюженные стрелки брюк. Руки у него были мясистые и бесформенные, ногти безупречно чистые и наманикюренные.

– Я думала, что умру от боли, – продолжала Кэт. – Я чувствовала скальпель, который меня разрезал, и пальцы хирурга, когда он копался у меня внутри.

– Ужасно. Бедняжка. Такое иногда случается. Меня это удивляет. Я заметил, что, когда мистер Амритсан делал надрез, ваш пульс участился, поэтому я увеличил анестезию. Потом я испугался, решил, что у вас возникла сильная аллергическая реакция на один из компонентов наркоза или антибиотик.

Суайр встал и подвинул стул поближе к Кэт.

– Я вам дам кое-что на ночь, чтобы помочь заснуть. Мистер Амритсан упомянул, что у вас довольно неприятные галлюцинации.

– Я не уверена, что это галлюцинации. Я… я считаю это одним из тех явлений, о которых я читала… такое ощущение, словно покидаешь свое тело… или вот-вот умрешь. – Кэт бросила на анестезиолога настороженный взгляд. – Вы никогда о таком не слышали? Когда люди покидают собственное тело? Они видят себя на операционном столе или в обломках автомобиля, перемещаются по темному туннелю к ослепительному свету, потом встречают кого-то из умерших родственников, которые говорят, что им нужно вернуться обратно?

В глазах Суайра промелькнул странный блеск – будто тень птицы, пролетевшей за окном.

– Слышал. – Он принялся потирать руки, будто намыливал их мылом.

– Вот это все и было со мной.

– Расскажите поподробнее. – Суайр продолжал «намыливать» руки.

Кэт колебалась. С необычайной ясностью к ней вернулось воспоминание о том, как он убрал один из пузырьков. Как медсестра дала ему пузырек с лигнокаином, а он заменил его тем, что был у него в кармане. Возможно, это была всего лишь галлюцинация. Как и все остальное, что произошло с ней, и она поставит себя в глупое положение. Послышался резкий звук отдираемой липучки – сестра сняла манжету для измерения кровяного давления с руки женщины, лежащей справа. Кэт понизила голос:

– Я… я слышала, как кто-то сказал: «Доктор Суайр, посмотрите на энцефалограф. Активность мозга падает». А вы ответили: «Это хорошо». Потом вы сказали что-то вроде «резодокс» и «артериальное давление». Я услышала: «Выключите зуммер. Внимательно следите за энцефалографом и давлением». Потом я неожиданно почувствовала, что парю под потолком и смотрю на операцию сверху.

Брови Суайра приподнялись.

– Парите?

– Вроде как в невесомости.

– И что вы чувствовали?

– Это было здорово, потому что боль прекратилась. Вы все там волновались, пытались воскресить меня. Я хотела сказать, что со мной все в порядке, но не могла.

Глаза Суайра вцепились в Кэт. Они резали ее плоть, словно алмаз – стекло.

– А что вы еще видели?

Кэт отвела глаза, не желая рассказывать ему о лигнокаине. Еще не время.

– Рядом с вами стоял еще один мужчина. Думаю, ваш ассистент, он смотрел на датчики и всякие другие штуки. Я видела, как вы доставали одноразовый шприц из обертки. Я видела часы на стене, на них было десять минут восьмого. Вы мне что-то ввели через ту штуку, которая была у меня в руке, и сделали запись в карте. Сестра сняла зеленое покрывало и начала делать мне массаж сердца. Потом трое мужчин вкатили… я не знаю… думаю, дефибриллятор. Тогда меня что-то потянуло назад.

Выражение, которое появилось в глазах доктора, напугало Кэт, она вся похолодела. Это было возбуждение, почти детское, только без детской невинности. Холодное, жадное и хитрое. Кэт сглотнула комок, который появился у нее в горле, и опустила глаза в меню. Тушеная говядина с клецками. Что может быть более обыденным? Кэт успокоилась и почувствовала острый аромат одеколона. Дорогой, показушный.

– Продолжайте.

– Я испытывала что-то вроде блаженства, потому что боль ушла, потом я начала подниматься все выше и выше, что-то тащило меня в темный туннель. Мне не хотелось туда. Я боялась.

– Чего?

– Ну, того, что меня затянут, я умру.

– Кто затянет?

– Духи, я полагаю, – сказала Кэт, чувствуя, что сказала глупость. Сейчас в глазах доктора Суайра была мягкость, на губах играла добрая улыбка – уж не почудилось ли ей то ледяное, пугающее выражение, которое только что было на его лице. – Я будто бы кружилась в этом туннеле, а в конце его попала в яркий, сверкающий свет. Он словно был живым… как будто какое-то существо… некое подобие человека.

– Он был дружелюбным?