За сумеречным порогом

Кэт смотрела на кота, парализованная ужасом, лишь смутно сознавая, что слышит чьи-то шаги, поднимающиеся вверх по лестнице. Кот выгнул спину и медленно поднял голову, затем, словно подчиняясь мелодии заклинателя змей, завертелся, и на мгновение его взгляд встретился с ее взглядом. Тогда по его телу пробежала судорога, он как-то странно подпрыгнул и стал сгибаться и разгибаться, шипя, брызгая слюной, пока не израсходовал весь запас энергии, и потом, обессилев, растянулся на полу, каждые несколько секунд слегка подрагивая, словно через него пропускали электрический ток.

41

Воскресенье, 4 ноября

– И в самом деле какая-то чепуха, – согласился полицейский. Он стоял, расставив ноги, держа руки за спиной – крепко скроенный тридцатипятилетний мужчина в синей саржевой форме, с прямым носом и коротко подстриженными волосами. Лицо его было угрюмо. – Кто бы это ни сделал, это просто нелюди!

Чтобы хоть немного ослабить ноющую боль от глубокой царапины, Кэт сжала пальцами запястье со свежим пластырем. Она не разобрала имен полицейских – ни мужчины, ни женщины, которая сидела напротив нее, – хорошенькая женщина с заколотыми вверх каштановыми волосами и большими голубыми глазами, лет примерно за тридцать. В ее внешности была какая-то детская мягкость, резко контрастировавшая со спокойным, уверенным голосом.

«Мне показывают кошку. Что-то странное с кошкой. Он говорит, что вам не следует ничего предпринимать, когда вы ее увидите».

Полицейские попытались снять кота со столика, но каждый раз при их приближении он показывал когти, а набрасывать на него одеяло они не хотели – боялись повредить открытый мозг. Полицейский вызвал по рации ветеринара.

Все ящики были вывернуты, и их содержимое валялось на полу. Трусики, колготки, чулки, комбинации – некоторые выбирал еще Тони, ее бывший любовник, – все! Кэт увидела и комплект особых лифчиков и трусиков, которые он купил для нее: чашечки по центру были вырезаны, трусики были вырезаны в промежности. Однажды он заставил ее примерить это, и она была так же смущена тогда, как и сейчас, когда увидела эти предметы. Она не знала, почему оставила их у себя, – возможно, в смутной надежде, что когда-нибудь он вернется, и они снова будут вместе.

Там были и старые письма, носовые платки, счета из банка, пуловеры, подарочная упаковка мыла фирмы «Крэбтри и Эвелин», которое ей подарили и которым она не пользовалась, коробка с сервировочными салфетками с видами Лондона времен королевы Виктории. За зеркало туалетного столика была засунута записка, составленная из неаккуратно вырезанных из газеты слов и букв: «Вот как поступают твои друзья».

– У вас нет проблем с соседями, мисс Хемингуэй? – спросила женщина-полицейский.

– Насколько мне известно, нет.

– И никаких внутренних разногласий?

– Внутренних?

– У вас нет какого-нибудь приятеля, который имеет на вас зуб, или кого-то в этом роде?

Кэт посмотрела на Патрика, а потом через окно на административное здание.

– Нет.

– У кого-нибудь, кроме вас, есть еще ключ? – Взгляд женщины-полицейского упал на лифчик с разрезами.

Кэт поежилась.

– Нет.

– Защелка на окне открыта, но окно выходит прямо на улицу. Кто бы это ни был, скорее всего, он вошел через парадную дверь. Сделать это довольно легко. Потом либо вскрыл замок, либо открыл его вашим ключом. Замок старый, «американский», и язычок входит плохо. Открыть такой замок можно, просто просунув в щель кредитную карточку. У кого-нибудь из ваших соседей есть ключ?

В унылом административном здании по выходным не работали, в окнах было темно. На цепи вокруг парковочной площадки висел замок.

– Нет, – сказала Кэт.

– У вас есть домработница?

– Нет. В прошлое воскресенье ключ был некоторое время у моего коллеги Эдди Бикса. Он и одна моя приятельница приходили по моей просьбе взять для меня одежду и умывальные принадлежности.

– Вы хорошо их знаете?

– Не очень, но мы поддерживаем дружеские отношения. Невозможно представить, чтобы кто-нибудь из них сделал такое.

– Мы с ними попозже поговорим, – сказала женщина-полицейский. – Возможно, они что-нибудь заметили.

В дверь позвонили. Чтобы ее открыть, Кэт нужно было пройти мимо кота, и он снова нацелился на нее. Патрик жестом показал ей, чтобы она оставалась на месте, и, прижавшись спиной к стене, проскользнул мимо животного.

За дверью стоял маленький человечек, в потрепанной синей куртке с капюшоном и с металлическим чемоданчиком в руке. Его лысая макушка торчала из обрамления спутанных жестких волос, словно яйцо из гнезда, нос, напоминающий птичий клюв, спускался к небольшим кустистым усикам. Сквозь толстые телескопические линзы черными бусинками проглядывали глаза.