За Святую Веру

Зачем всё это допустил Ты?

Тебе так верил я и что же —Зачем меня оставил, Боже?

(Опускает голову, через некоторое время снова поднимает её)

Прости, Всевышний, грешный раб,

Терпенье потерял, ослаб,

Прости, Всевидящий Творец!

Я заслужил такой конец —

В ночи не бодрствовал, уснул,

В грехах смертельных потонул,

Но всё же, Господи, прости!

Дай снова веру обрести!

Не дай скатиться мне во ад,

Брось из-за облак дивный взгляд,

Дай мне надежду, дай мне силу,Спаси мя, Боже, и помилуй!

Аллилуйя, Аллилуйя,

Слава Тебе, Боже! (Многократно)

Как нестерпима эта боль,

Услыши, Господи, мой вопль!

Неужто, Боже, я умру?

Простри мне Руку, как Петру!

Неужто я сойду в могилу?Спаси мя, Боже, и помилуй!

Внезапно метель стихает, страдания МАРКА прекращаются, и перед ним возникает НИКИТА в длинной белой рубахе. НИКИТА вынимает из рук МАРКА гвозди и заключает его в свои объятия.

МАРК: Никита, братец, ты живой?

НИКИТА: Как видишь…

МАРК: Но спасся как?

НИКИТА:

Христос закрыл меня собойОт вражьих пуль, брат Марк.

Из-за спины НИКИТЫ выходит САВВА, в такой же длинной белой рубахе.

МАРК: Брат Савва?

САВВА: Что брат Марк, не ждал?

МАРК:

Не ждал…Вот это трюки!Ведь ты же со стены упал?

САВВА: Христос поймал на руки!

МАРК:

А где Иона? Герман где?Где остальные братья?

САВВА: Взгляни вокруг: они везде!

МАРК смотрит по сторонам и видит вокруг братьев в ослепительных белых одеждах. Иноки радостно улыбаются ему.

МАРК: Ах, нету слов от счастья!

ГЕРМАН: Нас сохранил и спас Христос.

МАРК: А стало что с врагами?

ГЕРМАН:

Всё кончилось… Нет больше слёз!Иди, брат Марк, за нами!

Монахи выстраиваются в ряд за ГЕРМАНОМ и берутся за руки, последними встают САВВА и НИКИТА. НИКИТА протягивает МАРКУ руку, тот берёт её. Людская цепь медленно начинает движение вперёд, затем она плавно поднимается вверх, отрываясь от земли.

МАРК с удивлением и страхом смотрит по сторонам и скоро замечает вдали большое пространство яркого света. От страха он отпускает руку НИКИТЫ и повисает в воздухе. Людская цепь удаляется к свету, превратившись в хоровод ослепительных разноцветных огней.МАРК оглядывается по сторонам, вдруг, прямо перед собой он видит своих родителей. Отец и мать обнимают его, мать нежно гладит его по голове и повторяет: «Алёша! Алёша!». Через некоторое время, спокойное лицо матери сменяется плачущим лицом ДУНИ, МАРК вновь ощущает жуткий холод, острая боль пронзает его руки, он слышит голос ДУНИ: «Алёша! Алёша!» и погружается в беспамятство.

Картина тринадцатая

Месяц спустя. По дороге из Сумского посада в сторону Архангельска движутся сани, в которых сидят трое: старик, девушка и очень измождённый молодой человек с перемотанными белым сукном ладонями. Молодому человеку можно было бы дать от силы лет двадцать, если бы не длинные седые пряди волос и полные невыразимой печали глаза. Несмотря на заботу девушки и старика, молодой человек всё время молчит, лишь иногда, когда его взгляд устремляется в ночное звёздное небо, из его печальных глаз по лицу стекают крупные слёзы.

Повозка проезжает через многие города и деревни Поморья. Однажды, в одном из посадов, она останавливается на площади, где собирается множество людей. Там вершится казнь: стрельцы сжигают в срубе некоего юродивого ИВАШКУ за проповедь старой веры. ИВАШКА что-то громко кричит о возмездии, которое падёт на потомков палачей и осквернителей святынь, о том, что Русь снова взойдёт на Голгофу, что будут убиты многие священнослужители, разрушены храмы, а в Кремле воссядет Антихрист. Скоро пламя охватывает сруб, но голос ИВАШКИ ещё долго остаётся звучать в ушах людей. Повозка трогается в путь…

Эпилог