За Святую Веру

о. СЕРГИЙ:

Трёхперстье – это знак святой,

Он Троицу слагает.

ГЕРОНТИЙ:

Кто крестит так своей рукой,

Тот Троицу распяет.

(Зал охает).

ГЕРОНТИЙ

(снова подняв два пальца правой руки):

Так окрестили нашу Русь

Владимир-князь и Ольга,

Так на иконах Спас Исус

Подъемлет длань…

о. СЕРГИЙ:

Не только!

Другой у христиан закон

Сложился за столетья:

Ерусалим, Царьград, Афон

Крестятся троеперстьем.

ГЕРОНТИЙ:

И где теперь Ерусалим?

Под игом басурманским!

(Одобрительный смех в зале).

Царьград давно уж лёг под Рим В союзе униатском! [10]

(Громкий хохот и аплодисменты)

Русь православие блюдёт,

И потому доныне

Два Рима пали, Русь живёт

И делается сильне.

Пенять не нужно на других,

И греки – не указ нам!

о. СЕРГИЙ: Мы веру приняли от них!

ГЕРОНТИЙ замирает и растерянно смотрит по сторонам. Со своего места поднимается НИКАНОР.

НИКАНОР:

Вот это ложь ужасна!

Сначала Русь крестил Андрей [11] ,

А греки были позже…

о. СЕРГИЙ: Так вера русская старей?

НИКАНОР:

И истиннее тоже!

Не нужно нам её менять,

Пусть с нас берут примеры!

(Под бурные овации НИКАНОР садится).

ГЕРОНТИЙ:

Как можно было исправлять,

Старинный Символ Веры?

о. СЕРГИЙ:

Убрали только те слова,

Что устарели сильно.

ГЕРОНТИЙ:

А слово «истинный» [12] ? Едва

Была та фраза длинна…

о. СЕРГИЙ: Так Никон сделать повелел.

ГЕРОНТИЙ: А вы куда глядели?

о. СЕРГИЙ:

Речами он на нас гремел,

Мы спорить не хотели.

ГЕРОНТИЙ:

А крестный ход? По солнцу мы

Во все века ходили [13] !

о. СЕРГИЙ:

Христос выводит нас из тьмы,

А не светило…

ГЕРОНТИЙ снова задумывается. Со своего места опять поднимается НИКАНОР.

НИКАНОР:

Вы ли

Здесь вспоминаете Христа,

Когда Его же Имя

Ваши коверкают уста?

о. СЕРГИЙ: У греков так ведь…

НИКАНОР:

С ними

Умом вы тронулись совсем

Иль продались за злато!

Мы знаем, кто стоит за всем,

Кто книги вам печатал.

(Берёт и перелистывает одну из новопечатных книг).

Вот штамп – Венеция, Париж, Вот зло идёт откуда!

(Ропот возмущения в зале)

Вместо креста – латинский крыж [14] , То езуитов блюдо!

(В зале раздаются негодующие крики, призывы к расправе с О. СЕРГИЕМ.)

НИКАНОР:

Русь будет до тех пор стоять,

Покуда будет строго

Обряды веры соблюдать —

Закон Живого Бога!

(Бурные овации в зале)

АЛЕКСАНДР:

Нет смысла продолжать наш спор,

Теперь нам всё понятно.

Мы закрываем наш Собор

(о. СЕРГИЮ)

Плывите же обратно!

о. СЕРГИЙ:

Так что же, вы указ царёв

Исполнить не хотите?

НИКАНОР:

С царём поспорить я готов!

Что, братия, пустите

Всю нашу правду рассказать,

Открыть всю душу смело,

А коли надо, пострадать

За Божеское дело!

МОНАХИ: Святой! Спаситель!

АЛЕКСАНДР

(НИКАНОРУ):

Вы храбрец!

(Монахам)

Что, братия, отпустим?

МОНАХИ: Да! Да!

АЛЕКСАНДР

(НИКАНОРУ):

Пусть вас хранит Творец!

За вас молиться будем!

Картина вторая

Москва, Благовещенский собор Кремля. Государь участвует в богослужении. Рядом с ним молится ПАИСИЙ. Священник, совершающий литургию, во время пения Символа веры, по ошибке произносит одно из предложений по-старому.

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ:

Ты как поёшь здесь, разгильдяй?

Ты что за староверье?

СВЯЩЕННИК: О, Господи, я невзначай…

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Начни сначала пенье!

Священник начинает молитву заново.

ПАИСИЙ:

Пресветлый царь, я восхищён,

Признаюсь, и немало:

От Константиновых времён

Земля ещё не знала

Монарха, грамотнее вас

В обрядах литургии…

АЛЕКСЕЙ МИХАЙЛОВИЧ: Спаситель вразумляет нас.