За тебя, Севастополь!(Из цикла «Черноморская одиссея»)

— Поздравляю…

Командир дивизии пожимает руку лейтенанту и говорит, что вряд ли транспорт продержался на плаву до подхода второй группы пикировщиков, что, скорее всего, они уже переключились на другой караван.

— Пять тысяч тонн, — подчеркивает начальник штаба цифру водоизмещения уничтоженного врага. — Хороший почин на сегодня. А вот и дальнейшее…

Со стороны моря доносится согласный гул моторов. Точки, возникшие в дрожащей синеве, быстро приобретают характерные очертания истребителей. В четком строю звено скоростных самолетов мчится к аэродрому. Дробно рассыпается над степью перестук пулеметных очередей — традиционное извещение, что в бою обиты вражеские самолеты.

— Значит, почин и в воздухе, — сдержанно роняет Корзунов. — Теперь выпускайте третью группу на цель, указанную вторым разведчиком.

Начальник штаба отдает соответствующие распоряжения.

Тем временем вслед за истребителями, на дорожку садится вторая группа пикировщиков. Повторяется то же самое, что было после посадки эскадрильи Тарарина: командир группы рапортует о выполнении задания и, сообщив, что транспорт, поврежденный Ивановым, исчез без следа, вычерчивает носком сапога на земле план вражеского каравана, перехваченного и атакованного, несмотря на воздушное прикрытие.

Пленка с кадрами бомбового удара сдается в лабораторию, а возвратившиеся только что пилоты рассаживаются на солнцепеке возле Тарарина и охотно рассказывают, как сбили один вражеский истребитель и подбили (что не в счет) второй, ушедший с хвостом дыма за пределы видимости.

Все наблюдают за подготовкой к вылету третьей группы. Ей предстоит нанести удар по каравану из двух БДБ — быстроходных десантных барж, до отказа набитых улепетывающими из Севастополя фашистами, охраняемых конвоем из трех сторожевых катеров.

— Жаль, что не моя очередь, — без всякой рисовки, чистосердечно досадует Иванов.

— Твои от тебя не уйдут, — успокаивает Тарарин.

— Не уйдут, — подтверждает Иванов и недоумевающе восклицает: — Поражаюсь! Как это им удается мимо морячков проскальзывать?..

Да, об этом думает не только начальство…

Разговор у палатки обрывается привычными словами команды.

— Запуск — зеленая ракета! — громко оповещает командир третьей группы, обводя взглядом строй экипажей. — Позывной ведущего — Севастополь!..

Летный день корзуновцев в полном разгаре, когда я расстаюсь с ними и ухожу из Скадовска на торпедном катере лейтенанта Умникова опять в район действий бригады Проценко, чтобы попытаться найти ответ на вопрос, заданный летчиками…

2. Удар с моря

…В конце дня, когда над бухтой проносятся, возвращаясь с последнего задания самолеты-пикировщики дивизии Корзунова, командир бригады торпедных катеров капитан 2 ранга Проценко шифрограммой приказывает командиру дивизиона Местникову прибыть вместе с одним из отрядов на рейд Караджи возле Тарханкута. Радиограмма передана в 17–00. Спустя двадцать семь минут штабной сигнальщик докладывает, что четыре катера находятся у ворот бухты и уже идут прямым курсом к плавучей базе. Полчаса назад они дремотно покачивались возле причала в гавани Ак-Мечети.

Шагнув за угол штабного дома, Проценко направляется на край мыса, к обрыву. Прохладный ветер-низовка дует в лицо, неся навстречу запахи моря.