За Тихим Доном (СИ)

— Тогда, Роман Эминович, вам придётся посмотреть вечернее дефиле деловых нарядов, — играет бровками и скрывается за дверью гардеробной.

Ну, нет... Я же не выдержу... Изнасилую нафиг...

Глава 42

Будят меня поцелуи в поясницу. Губы скользят выше, изучая.

Руками судорожно сжимаю простынь, а зубами впиваюсь в подушку. Я членом сейчас матрас продырявлю.

Мы и так всю ночь любовью занимались...

— Маша...

— Доброе утро, — целует между лопаток, седлая меня.

Надавливает пальчиками на плечи, разминает.

Твою мать... Это охренительно. Я сейчас кончу...

— Ммм...

— Ты идёшь сегодня на пробежку?

— Нахрен эту пробежку, — хватаю одной рукой за талию.

Резкий переворот и она подо мной.

Руки скользят по её телу, снова и снова изучая каждый сантиметр. Вкусная, желанная. Пахнет как-то особенно. И это не парфюм — её запах. Он особенный. Я словно маньяк из "Парфюмера".

Обхватывает меня ногами, двигается бедрами вперёд в просьбе взять её. Не проси, я сам на грани.

Движения быстрые и синхронные. Стоны такие, что соседи снизу должны завидовать. Всё же заниматься любовью без презервативов — это совершенно другие ощущения.

Клинская рвёт ногтями мне кожу спины при оргазме.

Пока перевожу дыхание и пытаюсь прийти в себя, сбегает в душ. Я после неё.

Застаю Машу посреди спальни с лоскутами разорванного вчера вечером красного кружевного белья. Озверел немного от нехватки ласки.

— Ты знаешь, сколько оно стоит, Шолохов? — произносит печально.

— Знаю. Извини... Купи новое...

— Любите вы богатые бросать деньги на ветер...

— И ты учись, — обнимаю сзади. — Опять сегодня поедешь на работу на такси?

— Конечно. Не нужно пока всем знать кто мы друг другу.

Маша на время превратилась в офисе в мои глаза и уши. Красивую общительную девушку быстро и с радушием приняли в коллектив. А мне позарез нужно узнать, кто леваком занимается. Подозрения есть, но не пойман — не вор. Предпринял меры и скоро должно всё выясниться.

— Надо тебе машину купить, а то сомнительно, что ты с твоей зарплатой на такси каждый день приезжаешь и уезжаешь, — скольжу губами по тонкой шее.

— Ром, ты в себе? — разворачивается в руках. — Какая машина?

— Права у тебя есть. Что не так-то?

— Это слишком!

— Слишком — это подбирать тебя после работы, где попало. Вместе уехать — что о нас подумают, не вместе — неудобно.

— На такси — подозрительно, а новая машина — нормально, по-твоему? — хмурится.

— Кредит?

— Дурак! Кто мне даст?!

— Да кто будет разбираться, Маш...

— Нет, Шолохов, никаких машин! Потерпим недельку-другую. Вора поймаешь и рассекретимся.

— Ладно...

— И втихаря тоже покупать не вздумай! — погрозила пальцем.

— Я же сказал "ладно"! Почему мы с тобой постоянно ссоримся?

— Потому что ты всё делаешь по-своему. Пусти, я кофе сварю! — откидывает от себя мои руки.

Дёргаюсь. Вот люблю сучку, но иногда за её характер стервозный придушить хочется. И это мы вместе всего ничего. А дальше что? Сапоги над головой летать будут?

* * *

На заводе уже на входе у проходной меня караулит заведующий производством. Опять у него неполадки. Ведёт показать.

— Что я здесь должен увидеть? — смотрю на заглохший аппарат.

— Не работает...

— Так вызови ремонтников. Я-то тут причём?

— Дважды за неделю вызывали, — тупит.

— Да хоть десять! Не бесплатно же. У нас с ним договор. Учитесь решать проблемы сами. Я вам не батя, по каждому вашему пуку с места срываться не собираюсь. Он себе этим здоровье и угробил, — отчитываю его и отправляюсь в офис.

Проходя мимо конвейера, захватываю баночку клубничного йогурта. Маша такой любит.

Незаметно на ходу оставляю его на стойке администратора, пока она роется в бумагах.

У двери кабинета поворачиваюсь к ней. Улыбается и убирает баночку на стол. Подмигиваю ей. Стреляет глазами в сторону, показывая, что за нами наблюдают.

Там двое из отдела по продажам. Лыбятся черти.

Пошли они нахер!

* * *

Полчаса сижу и наблюдаю из комнаты для отдыха, которая находится напротив стойки администратора, как Клинская бегает по офису.

А я предупреждал, что работа суетная и к вечеру у неё ноги гудят, хныкает. Можно было бы рявкнуть и сказать, чтобы больше её здесь не видел, но ведь губы надует и начнёт втирать о том, что не хочет быть домохозяйкой. Что училась столько лет не для того, чтобы пыль с полок протирать.

А я что, блядь, заставляю это делать? Всего один звонок и приедет человек, который всё это сделает.

Сейчас твой диплом социолога, пиздец, как пригодится с принтером разобраться, возле которого ты уже пять минут зависаешь.

Допиваю кофе и подхожу помочь.

— Не получается, Мария Сергеевна?

Смотрит с растерянностью.

— Давай, — забираю у неё картриджи.

Открываю крышку, потом ещё одну. Вынимаю пустые и выбрасываю в мусорку, вставляю новые.

— Зачем выбросил? Их же заправить можно, — пилит недовольным взглядом.

— А потом они зальют нам нахер принтер краской и вся печать в разводах.

Скрипит зубами. Экономистка, блин.

Слегка провожу рукой по её спине вдоль линии позвоночника. Сжимается и закусывает нижнюю губу.

Хочешь... Я тоже охренеть как хочу...

— Пойдём ко мне, — утыкаюсь носом в её ушко, сжимая рукой талию.

— Нет! — отпрыгивает от меня.