За тридевять планет

- Да, стоял... Но это ничего не значит,- сказал я.

Наступила долгая пауза. Даша смотрела на меня, я - на нее. Солнце, наверно, уже коснулось горизонта, оно освещало только верхушки деревьев, здесь же, на Земле, было сумеречно. Но и в сумерках, разлитых по всему воздуху, я отчетливо различал каждую родинку на теле Даши, каждую ее ресничку. А если взять во внимание, что кругом стояла первобытная, ничем не нарушаемая тишина, то станет ясно, что я так же отчетливо слышал и дыхание Даши. Смотрела она в упор, почти не мигая, и дышала редко, точно через силу, и это не предвещало ничего хорошего. И правда, минуту спустя, когда пауза становилась уже непереносимой, она сказала:

- Возьми меня, Эдя... Туда, туда...- Она сомкнула на груди руки и устремила взгляд вверх.

Я растерялся.

- Куда тебя взять? Ты понимаешь, что говоришь?

- Туда, на свою планету... Возьми, Эдя! Я буду тебе верной женой, вот увидишь! Не женой - тенью, если хочешь - твоей госпожой и повелительницей.

Читатель, наверно, заметил, что в словах Даши смешались самые, казалось бы, несовместимые представления. С одной стороны - тень (в фигуральном смысле, разумеется), а с другой - госпожа и повелительница... Но это объясняется очень просто. В быту здешние мужчины любят подчиняться женщинам. И, кстати, женщина здесь почитается тем больше, чем скорее она становится госпожой и повелительницей.

- Но это невозможно! Каждый, кто летит в космос, рискует жизнью.

- Я готова на все!

- Мы можем ведь и не долететь... Допустим, что-то поломается, выйдет из строя, и мы вынуждены будем опуститься на какую-нибудь необитаемую планету...

- Это прекрасно, Эдя! Мы положим начало новому человеческому роду. Чем плохо?

- А если и доберемся до планеты Земля, то, знаешь, там не так сладко, как тебе, может быть, кажется. В деревнях, и особенно в городах, мужчины и женщины сходятся и расходятся с легкостью, которая уму непостижима. Верность и честь мужчины (главным образом молодые мужчины) давно предали забвению, и нет на них никакой управы.

- Я готова на все! - повторила Даша с решимостью приговоренной к распятию.

- Но все это еще цветочки, Даша. Только цветочки... Земля - суровая, часто - жестокая планета, люди там беспрерывно враждуют друг с другом, стараются уничтожить один другого с помощью орудий, о которых лучше и не вспоминать...- И я выложил все, что когдато, еще в средней школе, прочитал в газетах и журналах. Я не жалел красок и надеялся, что Даша сейчас схватится за голову и пустится наутек. Ничего подобного.

- Я готова на все! - в третий раз, еще решительнее, произнесла она и упала передо мною на колени.

Признаться, я растерялся.

- Ну, зачем же так?.. Ну, встань, встань, нельзя же, в самом деле...

Но Даша и не думала вставать.

- Я люблю тебя, Эдя, и готова на все! - Глаза ее по-прежнему были полны слез.

Я силой заставил Дашу встать. Вынув носовой платок, вытер ей глаза, щеки. Она улыбнулась - тихо и застенчиво - и тяжело вздохнула. Я подумал, что не только ее сердце, но и все ее тело дышит любовью.

И тут, именно в этот момент, в голову пришла счастливая мысль. Если женщина равнодушна к моральным устоям и всяким земным ужасам, то остается одинединственный способ оттолкнуть ее, эту женщину, подумал я,- сказать, что у нее кривые ноги. Пусть ноги у нее будут, как у Венеры Милосской, неважно, говорите, что они кривые, и вы достигнете своей цели.

- Слушай, Даша, тебе больше подойдут длинные юбки,- сказал я, отступая и приглядываясь.

Она тоже отступила и тоже уставилась на меня ничего не понимающим взглядом. "При чем здесь длинные юбки?" - казалось, говорил ее взгляд.

- Понимаешь, Даша, у тебя кривые, некрасивые ноги... Показываться с такими ногами у нас, на Земле... Ну, знаешь! - Я передернул плечами.

- Ага! - вся просияла Даша.

Я не знал, чем вызвано это сияние, и раздраженно спросил:

- Что ага?

- Ага! - повторила Даша тем же тоном.- Когда мы прилетим на твою планету, я возьму сразу десять длинных юбок... Вот таких! - И она провела рукой по щиколоткам.

- А где ты возьмешь деньги, дуреха! - сказал я и осекся. Ведь Даша, наверно, уже забыла о том, что такое деньги... Пришлось объяснить, что у нас люди сперва зарабатывают деньги, а потом уже тратят их, то есть покупают, что им надо и не надо.

Кажется, я объяснял достаточно популярно. И все же Даша ничего не понимала.

- А без денег? Без денег ничего не дают?

- Не дают, Дашенька. Ничего, ничего не дают... У нас на Земле порядки в этом смысле никуда не годятся. Мы хотим их изменить, и наверняка изменим...Я запнулся. В голову пришла гениальная идея, за которую я ухватился обеими руками.- Эврика, Даша, эврика! - воскликнул я не своим голосом, так что Даша даже вздрогнула.- Когда мы изменим порядки, то есть свалим все деньги в кучу и устроим грандиозный костер, я прилечу за тобой, вот увидишь!

И что бы вы думали? Мысль насчет изменения порядков Даше определенно понравилась. Во всяком случае, она заставила ее задуматься. А я, не теряя времени даром, принялся убеждать, вернее - разубеждать ее дальше.