За тысячи лет до Рагнарека

Он бросил подозрительный взгляд через плечо: Сарси, закутавшись в соболиную накидку из тех мехов, что они везли на продажу, сидела на корме, уставившись перед собой так, будто она видела что-то еще помимо сгустившегося вокруг тумана.

— Ты сам взял ее с нами, — заметил Гарн.

— Я помню, — поморщился Тейн, — если она не врет, то в Альбе она может пригодиться. Если же нет…бросить ее за борт никогда не поздно.

— Сомневаюсь, что это решение, — сказал Гарн, — она ближе к морю, чем любой из нас.

Тейн угрюмо кивнул в ответ: он помнил, что случилось прошлой ночью, когда они встали на ночлег средь песчаных дюн. Тейн и Гарн специально выбирали как можно более безлюдное место: после стычки на Хлёсе и убийства Хареда король Свон стал кровником Тейна, что усложнило его путешествие в разы. Оставалась смутная надежда миновать Янтарный берег прежде, чем Свон, узнав о смерти сына, кинется мстить его убийце. Это понимали все спутники Тейна — в том числе и Сарси, которая с тех пор, как они покинули Хлес, не перекинулась со своими спасителями и десятком слов, несмотря на попытки парней помоложе завязать знакомство. Когда ж они встали на ночлег, молодая пророчица ушла одна в дюны, поближе к морю, откуда вскоре донеслись монотонные песнопения на незнакомом языке. И никто не захотел пойти глянуть, чем занимается Сарси — особенно когда в шум волн, словно отвечавших этому песнопению, начали вплетаться иные слова — словно сам Океан вторил призывам молодой колдуньи.

А утром поднялся туман — и девушка, в отличие от остальных своих спутников, ничуть не удивилась и не встревожилась его появлению. С тех пор как небольшой флот Тейна обволокли белесые клубы, Сарси сидела на корме «Морского коня» лишь иногда беззвучно шевеля губами, уставившись на воду.

Если не считать этих непонятностей, в остальном путешествие проходило достаточно гладко. Они двигались вдоль западного края Янтарного берега почти вслепую, но довольно ходко: ни одна лодья не села на отмель или риф, ни одно враждебное судно не кинулось за ними в погоню. При этом они проходили мимо каких-то селений — временами туман немного рассеивался и в нем угадывались смутные очертания берега, а на нем — какие-то дома и причалы. Гарн даже уверял, что они миновали Георот — «столицу» Свона, наиболее опасное место, где нападение было особенно вероятно. Вскоре после этого туман начал рассеиваться и уже к полудню море и небо совершенно очистились, уже ничем не мешая их ходу.

На ночлег они встали на очередном пустынном берегу, по-прежнему опасаясь селений. Сарси и сейчас хотела уйти к морю, но Тейн воспротивился тому.

— Будем держаться вместе, — сказал он, подозрительно глянув на нежданную попутчицу, — и не держать тайн друг от друга, пока мы идем в одной лодке.

— Тебе бы не хотелось знать всех моих тайн, Тейн сын Рольфа, — усмехнулась девушка, — то, что приходит из моря не всегда годится для суши.

— Это ты наслала туман? — прямо спросил ее Тейн, но девушка лишь улыбнулась в ответ.

— Туман наслала Мать Девяти Волн, — сказала она, — и она еще потребует плату.

— Плату? Какую?

— Узнаешь, — заверила его Сарси и гибко поднялась на ноги, — ты хочешь болтать всю ночь? Если боишься отпускать меня без присмотра, так может, проводишь меня сам?

Тейн бросил быстрый взгляд на своих спутников, но те, даже Гарн, старательно делали вид, что ничего не замечают — лишь несколько молодых воинов опустили глаза, пряча завистливые взгляды. Молодой человек поднялся, отряхивая с колен песок.

— У тебя слишком острый язык, — заметил Тейн, когда они уже шли вдвоем между дюн.

— Мой язык может творить чудеса, — рассмеялась Сарси и молодой человек, глянув ей в лицо, увидел, как она медленно облизнула губы. Выражение ее глаз изменилось, в них появилось откровенное желание — и такое же вожделение вспыхнуло в Тейне, когда девушка повела плечами, небрежно сбрасывая меховую накидку. Под ней не оказалось ничего и девушка, вновь издав похотливый смешок, прижалась к Тейну своим чудесным обнаженным телом. Сине-зеленые глаза сияли словно потусторонние звезды, пока тонкие пальцы ловко снимали одежды Тейна, обнажая его гибкое, мускулистое тело. Член молодого человека уже рвался из плена кожаных бриджей, когда Сарси опустилась на колени, сноровисто распуская завязки на штанах. Возбужденное мужское достоинство вырвалось на свободу, покачиваясь перед прелестным лицом морской колдуньи, и та нежно провела пальцем по налитому кровью стволу, словно смакуя его возбуждение. Затем она наклонилась и окутала восставшую мужскую плоть влажным теплом своего рта.