За Уральским Камнем

Фраза, сказанная на чистом русском языке, удивила их. Они оглянулись. Перед ними стояла вся улусная воинская знать. Впереди выделялся одеждой и дорогим оружием молодой князь Еренсей.

— Ты назвал нас братьями! Отчего? — молвил Петр.

— Ваш отец князь Обдорский и мой Когун-мэргэн совершили обряд братания, смешав свою кровь в единую. Теперь мы тоже братья.

— Но откуда тебе ведомо, что князь Обдорский наш отец?

— Это несложно! Тэнгри привели вас сюда! Мне еще не приходилось видеть, чтобы Ольхонские ворота добром пускали пришельцев. Перед смертью отец передал на хранение талисман и лик вашего отца. Теперь я это передаю вам.

В руки Петра и Тимофея перешла иконка и амулет. Амулет представлял собой бронзовый диск с изображением неведомых магических знаков, а вот иконка оказалась обычным портретом с изображением мужского лика, удивительно схожего с ликом братьев.

Темнело, на противоположном берегу пролива стали загораться один за другим костры. Их многие десятки. Отражаясь в воде, они множились, заливая своим светом весь противоположный берег.

— Солнце клонится к закату, и у всех был трудный день. Для вас приготовлена юрта, и ваши люди ожидают там. Нукеры принесут мясо и рыбу. Надо хорошо отдохнуть. Завтра приглашаю с восходом солнца на военный совет. Он пройдет у скалы Бурхан.

После этих слов братский князь Еренсей торжественно удалился, а братья скоро оказались в настоящей из овчинного войлока юрте, которую оценили по достоинству за мягкое тепло и уют. Для друзей этот вечер был сытным, ночь тихой, а сон крепок.

4

Июль 1631 года. Раннее утро. Остров Ольхон. Хужирские улусы.

Здесь солнце встает из-за горного хребта, что вытянулся вдоль восточного побережья острова со стороны Байкала. Осветив ясным, летним утром верхушки гор, что по другую сторону Малого моря, солнце начинает свой ежедневный марафон. Солнечный диск, все более выползая из-за гор, сначала заливает светом противоположный берег, что в нескольких верстах от острова, и в ясную погоду хорошо просматривается. Затем — Малое море, скалу Бурхан, степную, западную полосу, а в конце — лесную часть острова, что раскинулась в тени горного хребта.

По обширной островной степи беззаботно и без всякого присмотра бродят многочисленные отары овец, табуны коней и тучные стада буйволов. Врагов у них на острове нет. Медведи не водятся уже давно, а волки лишь изредка по льду проникают на остров. Зимним промыслом соболя здесь занимаются многие, и выследить волка дело всегда почетное, а волчья шкура — трофей редкий и потому ценный.

Хоронясь от мира за водной стихией Байкала, отгородившись горными хребтами побережья, Ольхонские браты жили в довольстве и безопасности, сами порой, из удали, совершая набеги, подобно древним викингам, на прибрежные племена тунгусов.

Но нет ничего вечного, все до поры, и она пришла. Неведомый народ саха, когда-то пришлый на реку Лену, теперь подступает к побережью Байкала с севера, грозя Ольхонским братам разорением и смертью.

Сейчас они, не скрываясь, валят сухие ели, сосны и вяжут из них плоты. Через несколько дней орда готовится переправиться вместе с лошадьми и всем вооружением на остров. Их не устраивают посулы и дары, им нужен весь скот, все братские женщины и сам остров. Близится величайшая битва за всю историю Ольхона. Останется ли кто в живых, не ведают даже шаманы.

Когда солнечный диск целиком показался из-за хребта, большой военный совет был в сборе. Он расположился на поляне у крайних юрт, в виду скалы Бурхан. Пришли все желающие. На почетном месте сидел князь Еренсей-тайша в окружении верных сайнеров, а полукругом, лицом к скале, расселись все улусные нойоны, а великие шаманы, разместившись на расстоянии друг от друга вдоль берега, возносили молитвы бесчисленным богам и духам.

Мнения совета разделились. Одни предлагали встретить вражескую орду среди улусных юрт, где будет возможность уничтожить из луков много врагов при их высадке на берег острова. Заняв береговые скалы и укрывшись в расщелинах, братские долгое время смогут оставаться неуязвимыми, тогда как враг будет открыт для стрел. И в дальнейшем, когда нукеры будут биться на саблях, близость юрт придаст им силы и укрепит отвагу.

Другие, наоборот, предлагали неожиданно напасть на противника на том берегу Малого моря, переправившись под покровом ночи, атаковать с первыми лучами солнца. Светило слепит вражеских лучников, и это позволит уничтожить множество воинов, а также сжечь или разметать приготовленные для переправы плоты, что значительно отсрочит вторжение на остров.

Турай-ад-Дин без конца переводил все «за» и «против», что были высказаны обеими сторонами. У всех присутствовали решимость, смелость, но надежды на победу не было ни у кого.

Улучив подходящий момент, Петр спросил Еренсея:

— Браты хорошие воины, а ваши улусы многочисленны, отчего же все ждут гибели?

— Под улусом более тысячи воинов саха, а у нас пять нойонов и у каждого по сотне нукеров. Мы не сможем одолеть врагов, даже если вооружим всех рыбаков.

— Они что, трусливы?