За все надо платить

– И ОМОНу вы никакого сопротивления не оказывали? – спросил Степан, хотя это и так было очевидно.

– Зачем? – невозмутимо ответил тот. – Я успел позвонить начальству и доложить, что охраняемый объект штурмует ОМОН. Дальше – дело за нашим юристом.

Вот это был удар под дых! Только юридических тяжб Гурову для полного счастья не хватало, и он наградил бешеным взглядом Степана, который скромно потупился.

– Что конкретно входит в ваши обязанности, кроме охраны объекта? – уточнил Лев.

– Ничего, только охрана.

– Поиск «жучков», другой аппаратуры слежения? – допытывался Гуров.

– Только охрана, – повторил Старшов.

«Ну, если и Лика с парнями ничего в доме не найдут, то придется уходить с извинениями», – безрадостно подумал Лев и начал мысленно подбирать самые сочные выражения, чтобы высказаться в адрес самонадеянного Степана.

– Второй этаж чисто, – доложил вернувшийся омоновец. – Запертых комнат нет, в шкафах, под кроватями и так далее – никого. На чердаке тоже никого, пыль нетронутая, дверца на крышу закрыта на навесной замок, судя по пыли и паутине, давно.

Через некоторое время вернулись парни, осматривавшие первый этаж. Они проверили все жилые и подсобные помещения и также ничего не нашли. Но вот взглянув на вернувшуюся из подвала Лику, Гуров сразу насторожился, потому что она с самым безмятежным видом взглянула на мужа и чуть прикрыла глаза. Степан повернулся к омоновцам и подмигнул им, а те мгновенно бросились на чоповцев, скрутили их и надели наручники, причем те не оказали никакого сопротивления и оставались совершенно спокойными. Только Старшов сказал:

– Товарищ полковник, это уже беспредел! Свяжитесь хотя бы с нашим руководством.

Гуров не успел ему ответить, потому что Лика доложила:

– Лев Иванович, в подвале все помещения открыты, кроме одного, и из него пахнет хлоркой.

Как только она произнесла это слово, все встало на свои места – обычно хлорку используют для того, чтобы отмыть кровь.

– Я вскрыла это помещение. Оказалась кладовка: тряпки, швабры и так далее. Запах там очень сильный. Полы чисто вымыты, а вот кафельные стены все в пыли и протереть их не додумались. А там кто-то пальцем написал: «Они убили Ильича». Если посветить фонариком под определенным углом, это легко читается.

Услышав это, Лев почувствовал, как внутри у него все оборвалось – Ильичом они звали Садовникова. Видимо, он сильно изменился в лице, потому что Степан подскочил к нему и буквально дотащил до кресла, в которое и уронил – все-таки Гуров весил немало.

– Что на это скажете? – язвительно поинтересовался Степан.

– При чем здесь мы? – спокойно возразил Старшов. – Да, мы видели эту запертую дверь. Раз хозяева закрыли, значит, так и надо, и не нам открывать.

– Да бросьте! Зачем же вы там полы хлоркой мыли? – спросила Анжелика.

– Извините, но у нас другая работа, мы не уборщицы. – Старшов оставался по-прежнему невозмутимым.

– Да вы это были, – отмахнулась Лика. – Для того чтобы бесследно смыть кровь, нужен хлорный раствор сильной концентрации. Даже после посещения бассейна в былые времена запах хлорки въедался в кожу и волосы так, что держался сутки-полтора, а в этом случае срок будет значительно дольше. Как бы вы ни отмывались, ни обливали себя одеколоном так, что даже ваши документы пропахли, специалисты все равно найдут следы хлора в ушных проходах, в полости носа и так далее.

– Да, мы вымыли, – признался Старшов. – Когда мы только вошли, увидели кровь на полу в холле, а когда искали Павла и Оксану – в этой кладовке. Мы все убрали, а дверь в кладовку после этого закрыли – ключи там на тумбочке лежали.

– Почему не вызвали полицию, как полагается в таких случаях? – поинтересовался Лев.

– Не хотели выгодный заказ терять: деньги большие, а делать почти ничего не надо, обойти территорию утром и вечером, а потом сиди внутри и телевизор смотри, – объяснил тот. – А если бы приехала полиция и началось следствие, нас бы отсюда попросили или даже заподозрили в чем-нибудь. Вот я и принял решение все убрать, как будто ничего и не было. Я приказал, мне и отвечать.

– И вы хотите, чтобы я поверил в этот бред? – насмешливо спросил Гуров.

Он уже понял, что совершил страшную ошибку: не надо было опрашивать Старшова при всех, а теперь тот дал своим подчиненным инструкцию, как себя вести и что говорить. И знал, почему лопухнулся – он еще не до конца пришел в себя от новости о смерти Садовникова. Но сделанного уже не поправишь.

– Надо вызвать экспертов и технарей, – сказал Гуров. – Болотина говорила, что тут все просматривается и прослушивается, вот пусть и посмотрят, куда что ведет.

– А у нас с собою было! – явно желая развеселить Льва, ответил Степан. – Уже идут.