За все наличными

Понимая, что оставаться ему в этой квартире небезопасно, Кольцов встал:

— Извините. Вероятно, это были коллеги из параллельных структур. У нас ведь в милиции, как и везде, неразбериха, реформа то есть... Я узнаю, по какому ведомству задержан ваш муж, и позвоню вам. До свидания...

И уже уходя, с порога, Герман догадался подстраховать свой визит, чтобы сбить с толку тех, кто, возможно, как и он, заинтересуется судьбой бухгалтера. Доверительно, словно не решаясь и как бы преступая из-за каких-то внутренних симпатий к хозяйке строгие государственные инструкции, он сказал, взявшись за дверную ручку:

— У меня к вам просьба, она в интересах вашей безопасности. Если вдруг кто-нибудь, хоть в форме, хоть без формы, с документами или без оных, будет интересоваться Звонаревым, вы не должны говорить, что его арестовали. Скажите, что он ушел утром и пропал. Теперь такое случается часто и никого уже не удивляет. Договорились?

Испуганная женщина, закрывая за ним дверь, молча кивнула...

Все это время — со дня задержания Шкабары и до случайной встречи в поздней электричке со следователем банды — Самурай был уверен, что Звонарева арестовала милиция. Оказывается, он сразу взял неверный ориентир, столько времени потерял, пытаясь выйти на след бухгалтера в собственном ведомстве. Теперь-то Кольцов точно знал, что Звонарев по кличке Гном был не в бегах, как полагал следователь по делу Шкабары, а прищучили его совсем другие органы, не государственные. Теперь круг поисков Звонарева сузился до минимума. Его могли выкрасть за прошлые делишки друзья или компаньоны; могли похитить конкуренты новокузнецкой банды, знавшие о финансовых возможностях группировки; могли припрятать и оставшиеся члены банды Лабоцкого — Шкабары, опять же из-за материального интереса. Короче, в какой вариант ни ткни -результат один: дело придется иметь с братвой, возможно с "синими", а может, и с молодыми волчарами, беспредельщиками, как и сам Шкабара. Биография Звонарева давала большой простор для фантазии, потому что, оказывается, разыскивали его по делам, совершенным в разных концах России, от Калининграда до Владивостока и от Архангельска до Сочи, — было отчего приуныть Самураю.

След Звонарева оборвался надолго, и как ни пытался Кольцов отыскать его, шифр к миллионам Шкабары ему добыть не удавалось.

Но история со Шкабарой лишний раз подтверждала, что путь к обогащению он выбрал верный и наикратчайший. Нужна была лишь удача, одно крупное задержание настоящего толстосума или, наоборот, его освобождение — за право разделить наворованное и переведенное за рубеж. Схему экспроприации капиталов Кольцов теперь знал четко, но оставалось положиться на случай, на везение... 6

Однако шли недели, месяцы, а случай Герману Кольцову не представлялся, и через каждые три дня приходилось вновь и вновь тащиться на опасное дежурство. Потерь особенных в группе больше не было, Бог миловал, но ранения случались часто. Впервые у двоих молодых не выдержали нервы, и они покинули команду, устроившись на спокойную, хорошо оплачиваемую работу охранниками в банк. Там и кормежка бесплатная, и одежда гражданская выдается, потому что иногда хозяев на крупные мероприятия сопровождать приходится. Опять же спортзал, сауна бесплатно и девок молодых целых двенадцать этажей — выбирай любую.

Герман, понявший, что рано или поздно люди от него начнут уходить и именно из-за опасности службы, пожалуй, торопил события, но все безрезультатно. День ото дня идея поймать бухгалтера новокузнецкой банды становилась у Кольцова все навязчивее и неотвязнее, словно это был его единственный шанс в жизни.

Идея стала почти маниакальной, когда Самурай узнал, опять же от следователя и все в той же самой ночной электричке, под пивко, что Шкабара покончил с собой. То ли не выдержал суровых допросов — а с ним иногда работали в день три-четыре следователя без перерыва, догадывались, что Шкабара огромные деньжищи перевел на Запад, то ли был уверен, что на снисхождение суда ему рассчитывать не приходится. И попади он в тюрьму, так там ему точно больше недели не прожить. Много крови "синих" у него на руках, а в зоне они единственные хозяева, там блатные окорот и спортсменам дают, и "новым русским", и новым беспредельщикам. Оттого, наверное, и повесился Шкабара, потеряв веру в свое всесилие.