За все придется платить

Идя по темной улице, Марина ощущала гнев с удовольствием, он был вкусный. Но не имея выхода, утихая, оставлял после себя послевкусие какое бывает после порошкового молока. Силы уходили из тела, по мере того как утихало чувство давшее их. Уже почти возле дома Павла, Марина уставшая, вымотанная, уселась под забор, на том же месте где и маленький воришка стащил у нее единственную вещь связывающую ее с миром без чувств. Уткнувшись лицом в колени, девушка просто слушала свою усталость и думала о том, как же необыкновенно может повернуться жизнь. И ведь все, что случилось ни от нее зависело, она не была хозяйкой своей жизни. Разве хотела она, чтобы у нее появился соперник, разве хотела сама стать подопытной, или может желала оказаться в лесу, в обществе лучистых дикарей. А быть может очень хотела получить чувства, которые сжирали ее, и она понятия не имела, как себя защитить от них. Даже если теория об энергии верна, и все, что мы сильно желаем, сбудется- совсем ни о том мечтала Марина, что происходило с ней сейчас.

Она очнулась от раздумий, почувствовав, что рядом сел кто-то. Это оказался Эдик, он прижимал к груди гаджет и улыбался Марине. Убедившись, что она смотрит на него, мальчик показал на нэтблок и сказал: «Мама», «Моя мама».

«Несчастный, что же у тебя в голове, что ты даже железяку называешь мамой?!»

–Не мама. Это называется нэтблок, дай покажу, как работает.

Эдик, испугавшись, что «маму» снова отберут, отбежал на несколько шагов.

–Ладно, ладно, твое! Я не трогаю!

Крадучись, Эдик подошел к Марине, наклонился к самому уху и улыбаясь прошептал: «Марена. Уходи. Ам»

–Меня зовут Марина. Марина. И мне некуда идти. Ам.

Эдик печально посмотрел на Марину и покрутил у виска указательным пальцем. Развернулся и побежал.

–Не совсем понятно, но должно быть обидно.

Тяжело поднявшись, Марина заставила себя пойти в дом, где ее ждал вкусный ужин, теплая постель и люди, такие красивые и такие пугающе разные и непонятные.

Надо сон посмотреть сегодня – классная замена, мультипликации или кинематографу. Жалко показывают непонятные сюжеты. Как сказала Маргарита Максимовна «на Купалу все сны про любовь». Ей точно такой сон не присниться, да и вообще-то она даже не спросила, когда «Купала». Маленькая надежда шепнула «Если праздник завтра, значит сон про любовь сегодня». Шепнула и исчезла- проказница. Про любовь Марина мало, что знала. Читая старые книги сложно было понять почему вообще люди дорожат друг другом, а уж тем более как это «любить». Опять шалунья надежда: «Не знаешь, но так хочется».

–Я схожу с ума. – задумчиво произнесла Марина и покрутила у себя в виске указательным пальцем.

Глава X

Просыпаться было значительно легче. Правда если бы не Павел,настойчиво тарабанящий в дверь спальни, Марика повалялась бы еще часов 5 или 6.

–Вставай, соня.

–Иду, иду, я уже одета, я не сплю. – открыла дверь и ткнулась носом в роскошный букет полевых цветов.

–Это что?

Краснеющий Павел вздернул подбородок и с вызовом сказал:

–Цветы. Для тебя. Я сегодня уже был в поле. А там рядом с посевом, они…ну в общем посмотрел на них и о тебе подумал. Поссорились вчера с тобой, не удобно вышло, я переживаю. Ты сердишься на меня?

–Я! Конечно нет! Ты забываешь, что я не умею сердиться- в прямом смысле этих слов.

–Да, верно. Просто последнее время, ты все чаще становишься нормальной, вот я и подумал, а вдруг сделал тебе неприятно. Вот сейчас ты улыбаешься,и я понимаю, что не сердишься.

Маринка и правда сияла зубами, получилось это легко и свободно, само собой.

–Ну ладно ступай завтракать.

Как хорошо! В животе скакали много- много маленьких пушистых комочков. Цветы в тонких руках ученой девушки наполнили ароматом, комнату, дверь которой Марина заперла. Она зачем-то упала на пастель и обнимая букет, смотрела в потолок, улыбалась как ненормальная. А может как совсем нормальная!

Как бы хорошо ей не было сейчас, а голод-такая штука, которая не спит даже в минуты счастья.

Завтрак был вкусным как всегда, только в привычку еще не вошел, и Марина ела много и с удовольствием. Поблагодарив хозяйку вышла из-за стола и хотела вернуться в свою комнату, чтобы записать в нэтблок, все, что случилось, но вспомнила, что ей просто не на чем писать. Эту проблему нужно было как-то решать. Ах, если бы в деревне оказалась бумага, это было бы чудом.

«Я подумала, про чудо? Или я использовала это слово просто потому, что оно красивое? Все равно! Мне нужно на чем-то работать!»

Павла нашла на заднем дворе. Ласковое утреннее солнце касалось лучами загорелой кожи красивого, мускулистого мужчины. Павел, оголенный по пояс, стоял к Марине спиной. Он систематически поднимал руки вверх и с силой опускал их на стоящую перед ним деревянную чурку.

–А сам говорил, что они живые.

–Конечно они живые, но ни эти. На дрова идет только сухостой или больное дерево, другие и рубить невозможно.

–Дай я попробую.

–Ты? Ты такая тоненькая, боюсь переломишься. Давай помогу.