За все с тобой рассчитаюсь

– Топай, подонок, – сказал Химс. – И если ты только двинешься не туда, куда следует, тебя немедленно пристрелят, а извиняться будут потом. Мы не хотели бы убирать тебя до того, пока немного не разукрасим твой портрет, но если ты станешь сопротивляться, то это случится.

– Не бойтесь, – сказал я. – Я читал про прохвостов, которые стирают парней в табак, но мне хочется самому убедиться в этом.

– Ты будешь обслужен, – сказал Солли, глядя на меня краем глаза.

Мы вышли в салон.

Флагерти ходил из угла в угол по комнате. Мисс Бондерли сидела в кресле. Толстая женщина из полиции стояла позади ее кресла.

Флагерти мне улыбнулся. Вид у него был скверный: губы распухли, между зубами зияла дыра.

– Пять человек убил за четыре месяца, – сказал он, встав передо мной. – Господин убийца, а? Ты увидишь, как мы расправляемся с убийцами. Ты попадешь в суд не ранее, чем через пятнадцать дней. Пятнадцать дней ада для тебя! Вот что тебя ожидает!

– Такой шут, как ты, не должен играть трагедий, – сказал я. Высокий флик-ирландец ударил меня сзади дубинкой. Я качнулся вперед и ударил Флагерти прямо в подбородок. Последовали два хорошо рассчитанных удара, и я упал на четвереньки.

Флагерти стал бить меня ногой. Я старался, как мог, защитить голову, но концом ботинка он сумел нанести мне удар в шею.

– Не хотелось бы быть вынужденным нести его – с беспокойством проговорил Химс. Флагерти отошел.

– Встать, ты! – проскрипел он.

Я растянулся около трупа Херрика, лежащего под покрывалом, и сделал вид, что потерял сознание. Прикрывая рукой глаза, я не давал им возможности определить направление моего взгляда. А смотрел я на свой «люгер», который слегка высовывался из-под покрывала. Поднять его забыли, и, накрывая труп, нечаянно прикрыли покрывалом и оружие.

Флагерти едва не впал в истерику.

– Встанешь ли ты, подонок, или надо, чтобы я продолжал?

– Я встаю, – ответил я, медленно становясь на колено с таким видом, будто я едва жив. Запачканное кровью дуло пистолета находилось совсем близко от меня. Я старался вспомнить, был ли у кого-нибудь из этих легавых в руке пистолет. Мне казалось, что нет. Теперь, когда они знали, что я безоружен, они были очень в себе уверены.

Флагерти снова ударил меня ногой. Я упал на Херрика. Это было странное ощущение, лежать на теле убитого человека. Мои пальцы сомкнулись на дуле пистолета, которое было скользким от крови, но мне это было безразлично.

Я встал на ноги.

Лицо Флагерти стало зеленым, когда он увидел в моей руке «люгер». Все остальные замерли на месте, как манекены из воска.

– Хелло? – спросил я. – Так вы меня заберете? Я не направил свое оружие в их сторону, а держал его свободно, не спеша направляясь к стене, чтобы видеть сразу всех.

– Так что же? Разве все мы не должны были отправиться в комиссариат забавляться?

Они не двигались и молчали.

Я взглянул на мисс Бондерли. Она сидела на кончике стула, и глаза ее широко раскрылись от удивления.

– Эта банда шутов хотела поиграть в жестоких людей, – сказал я. – Ты идешь со мной, маленькая?

Она встала и подошла ко мне. Я обнял ее за талию. Ее колени дрожали.

– Ты хочешь быть мне полезной? – спросил я, прижимая ее к себе.

– Да, – ответила она.

– Пойди в комнату и положи несколько вещей в мой чемодан. Все самое лучшее, остальное оставь. И торопись.

Она прошла мимо полицейских, не взглянув на них, и исчезла в комнате.

– Известно ли кому-нибудь из вас, с какой скоростью я могу пустить в ход оружие? Если кто-то интересуется этим, так я могу устроить эту демонстрацию, – весело проговорил я, засовывая «люгер» за пояс.

Никто не пошевелился. В комнате их было восемь человек. Они слишком боялись и не рисковали даже моргнуть глазом.

Я закурил и пустил дым в нос Флагерти.

– Вы хорошо повеселились, ребятки, – сказал я, – теперь настала моя очередь. Я приехал сюда на курорт. Все, что я хотел, это хорошо провести время и истратить свои деньги. Но вы – хитрые ребята. Вы решили убрать Херрика и свалить это дело на меня. Херрика вы получили, но меня получить много труднее. Я узнаю, почему вы хотели избавиться от Херрика. Попробуйте помешать мне, если сможете.

Они по-прежнему молчали.

Я сделал знак ирландцу, чтобы он приблизился. Он переставлял ноги так осторожно, будто шел по яйцам, руки его были подняты вверх.

Я угостил его на прощание приличным аперкотом, он упал на Флагерти, и они оба сели на пол.

Мисс Бондерли вышла из комнаты с одним из моих чемоданов. – Подожди меня около двери, дорогая, – попросил я. Я подошел к окну, отодвинул штору и извлек коробку из-под сигарет. В ней лежали восемнадцать тысяч долларов, все мои деньги для каникул.

Я даже не утруждал себя наблюдением за этими людьми. Либо моя репутация котировалась в Парадиз-Палм слишком высоко, либо они были попросту жалкими трусами.

– Пошли, – сказал я мисс Бондерли.

Она открыла дверь.

Я повернулся к Флагерти:

– Если тебе хочется, можешь бежать за мной. Мне не слишком приятно устраивать потасовку, и я никогда не начинаю первым, это нежелательно. Привет!