За все с тобой рассчитаюсь

– Послушайте, – сказал я, стряхивая пыль с колен. – Все это ни к чему не приведет. – Я сел на кровать и снова закурил сигарету. – Послушайте меня минуту, может, тогда вам станет яснее.

Бат сжал кулак, но Киллино остановил его.

– Дай ему поговорить, – сказал он, садясь на стул.

Бат и Флагерти стали сзади, чтобы в случае чего схватить меня.

– Сперва я хочу высказать кое-какие соображения, – сказал я, глядя на Киллино. – Ты – босс этого города, и единственный человек, который мог бы быть для тебя опасным, это Херрик. Казино принадлежит тебе, и это очень удобное место для сбыта фальшивых денег, которые ты производишь. Ты ведь не подозревал, что я в курсе всего этого, а? Чтобы об этом догадаться, мне понадобилось совсем немного времени. Ты держишь свой банк, и полиция у тебя в руках. Вероятно, ты им платишь солидную сумму, чтобы они молчали. Фальшивые билеты циркулируют по городу, и сделаны они очень искусно, их трудно отличить от настоящих. Но Херрик что-то заподозрил и начал расследование. В полицию он не обратился, так как очень хорошо знал, что они с тобой заодно. Он просто собрал фальшивые билеты, чтобы представить их правительству и сделать соответствующее сообщение. Но ты об этом вовремя узнал и сделал свое дело.

Я бросил сигарету в угол и со смехом посмотрел на Киллино.

– Кто тебе это сказал?

Его квадратное лицо было неподвижным.

– Продолжай, – проговорил он.

– Херрик был заметной личностью в городе и выставил свою кандидатуру на выборах. Освободиться от него было непросто. Но тебе становится известно, что в город должен приехать я. И вот появляется некий план, дело хорошо сработано, я погиб. Но тут выявляется, что в курсе этого дела может быть Броди. А во-вторых, еще и малышка. Она оказывается на моей стороне, и без нее ты пропал, если даже заставишь Броди заговорить.

Киллино достал сигару, старательно откусил кончик и выплюнул его на пол. Потом он, не торопясь, закурил и выпустил облако дыма.

– Ты кончил? – спросил он.

– Да, – ответил я.

Он взглянул на Флагерти.

– Кен знает слишком много, – сказал он. – Необходимо изменить наши планы. Его теперь нельзя представить перед судом, они могут ему поверить и назначить расследование…

– Можно будет объяснить, что он застрелен при попытке к бегству, – предложил Флагерти.

– Да, – согласился Киллино. – Нужно действовать как можно быстрее, в его мешке немало всякой всячины…

– Еще бы! – я подмигнул Бату.

– Когда покончим с ним, – продолжал Киллино, – займемся поисками малышки. Она все равно не сможет ускользнуть от нас.

– Неплохо было бы избавиться и от нее тоже, – сказал Флагерти.

Киллино покачал головой.

– Для этого надо будет как следует подготовить мизансцену. Мы позаботимся, чтобы на процессе она молчала. С женщинами это легко проделывать. – Он посмотрел на Бата, который ему подмигнул. – Ты сможешь этим заняться?

– Можно попробовать, – сказал тот, обнажив свои черные гнилые зубы.

Киллино встал.

– Избавься от него, – приказал он Флагерти.

– До свидания, толстяк, – сказал я. – Напрасно ты считаешь себя таким умным. Мы еще увидимся!

Он вышел из комнаты, не обратив никакого внимания на мои слова, и хлопнул дверью.

Бат посмотрел на Флагерти с надеждой.

– Начнем?

– Не здесь, – ответил Флагерти, – мы отвезем его в другое место.

– Делай, да побыстрее, – сказал я Бату, – и целься хорошо.

– Не беспокойся, – сказал он, поглаживая меня по руке. – Ты ничего не почувствуешь…

***

Флагерти вел машину. Бат и я сидели на заднем сиденьи.

– Какое впечатление производит на тебя твоя последняя прогулка? – спросил Бат с вполне искренним любопытством.

– Ровно никакого, – ответил я, – у меня довольно крепкие нервы, чтобы реагировать на подобный пустяк – Это правда, – согласился Бат, с восхищением глядя на меня. – Но не рассчитывай вывернуться. Все равно ничего не выйдет.

– А мы не могли бы устроить маленький конкурс, о котором мы с тобой говорили, а, Бат? – спросил я немного спустя.

– Нет необходимости в каком бы то ни было конкурсе, я ведь все равно тебя убью.

– Что ты говоришь? В состязании на револьверах я хотел бы лучше иметь дело с тобой, чем с наполовину парализованной развалиной, да еще в рукавицах!

Он ударил меня кулаком прямо в лицо.

– Закройся! Я могу убить тебя с закрытыми глазами!

– Во всяком случае, у тебя не хватает храбрости рискнуть, а?

– Никаких разговоров, – оборвал Флагерти. – Мы не станем рисковать с таким проходимцем, как ты.

– Вот видишь, – сказал я Бату, – даже твой товарищ считает, что я быстрее и лучше стреляю, чем ты. Слышал, что он сказал? Бат стал прерывисто дышать.

– Ты не такой уж сильный, – проговорил он, еле сдерживая гнев. – Можно и объясниться. Мне совершенно наплевать на этого грязного флика. Я справлюсь с тобой даже и в том случае, если у меня на каждой руке будет висеть по человеку…

– Ты бредишь, – сказал я, несколько отодвигаясь от него, чтобы избежать очередного удара.

Он не рассчитал этого и, ударив кулаком в заднее стекло машины, разбил его.

Флагерти стал ругаться:

– Хватит! Ты уберешь это дерьмо так, как я тебе сказал…