За вуалью (ЛП)

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Мы не задерживались на кофе. Джей повез меня домой, но наш разговор уже не был таким глубоким. Хотя пару полезных кусочков я узнала. Например:

— Со временем я не только смогу замечать демонов, но и смогу возвращать их на их место, навсегда и разными методами, которые он мне однажды объяснит.

— В жизни станет сложнее, а потом проще.

— Тонкая Вуаль была недоступна для меня, и видения с мамой не были настоящими.

Все как обычно.

Я не вернулась к ужину полной уверенности. Я была тихой и хмурой за едой, но отец списал это на другие причины. Перри написала и позвонила миллион раз за день, проверяя меня и подозревая худшее, когда я не отвечала сразу. Я мало ей рассказала. Если я не понимала этого, не поймет и она, а еще будет переживать еще сильнее из — за того, чем не могла управлять.

После ужина я убрала посуду и подумала на миг позвать Джея помочь мне переехать в другую комнату, но вообще — то я хотела побыть в одиночестве и обдумать информацию.

Но я не собиралась примиряться с ней. Потому что каждый раз, когда я думала о том, что он мне поведал, я смеялась. Было забавно, насколько разум мог быть открыт почти для всего, но на пределе мозг не мог сделать еще рывок, и все рушилось. Я верила в призраков. Видела их. Верила в демонов. Видела их пару раз. Я верила во многое, включая факт, что у меня никогда не будет обычной жизни, как бы я ни старалась.

Но то, что я была даже не как моя сестра или бабушка, что мой путь был другим, что я отличалась даже от них, было сложно принять.

Тогда я становилась одинокой.

А еще испуганной. И все это казалось глупым.

Я — борец с демонами? Почему? Зачем такое? И зачем я им? Я высокая и худая, почти без мышц. Я собранная, но подходила для танцев или тенниса. Я умная, но не настолько, и для меня хорошее время было за курением или просмотром модных блогов, чтобы вдохновиться на образ. Откуда у меня сила бороться с демонами, и что это была за сила? Что я могла делать?

Кем я была? И, что важнее, кем становилась?

Ответов не было. Джей знал их, но я не могла даже думать о них, когда он был рядом. Он наблюдал за мной не просто так. Он не просто следил за мной, а знал, как я думаю, как я себя веду. Я ощущала это в его взгляде.

И я ощущала кое — что еще. Он был человечнее, чем признавал, даже себе. Думаю, он пару раз подглядывал в ту дверь, и он не зря держал ее запертой.

И пока папа был в саду, поливал растения, пока было еще светло, я наполнила бокал его виски и ушла в свою старую спальню. Я потягивала напиток, притворяясь, что все было в норме. Я зашла даже дальше. Я притворилась, что мама была внизу, а Перри — в своей комнате, и все было нормально. Я писала пост за постом в блоге, чтобы наверстать упущенное, при этом напиваясь. Пока я не смогла больше печатать о комбинезонах и пакетах для покупок.

Но теперь все было иначе.

Я вернулась на остров.

В красное.

В Вуаль своих снов.

Луна была полной и ужасно близкой. Если долго на нее смотреть, было видно лица на поверхности, их рты были открыты и искажены в беззвучном крике, кровь текла из испуганных глаз.

Я развернулась, сердце уже убегало от меня.

Я была уже не у океана, а на каменистом холме над склоном с деревьями, и одинокая тропа вела меж кустов и трав.

Джея не было видно. Я думала, что он будет в моих снах снова, чтобы защищать и наблюдать.

«Джей?» — закричала я в голове.

Ничего, никого. Только я и темно — алые деревья, а еще ужасная луна.

Мир был пустым, голым и очень холодным.

Отчаяние.

Горе.

Стыд.

Чувства словно прорастали из земли сорняками, обвивали мои ноги, и я погружалась в них по колени. Я хотела рыдать, кричать, молить, чтобы это прекратилось. Слишком много чувств, эмоций пронзали меня с точностью.

Я сжала голову, надавила пальцами на скальп, моля это прекратиться.

Я — печаль.

Я — пытка.

Я — смерть. И дальше.

Слова впивались в мой мозг как ледоруб, и мне казалось, что в моей голове кто — то был.

Не Джей. Кто — то плохой.

А потом это прекратилось, еще и так быстро, что я отлетела на спину, растянулась на замерзшей земле, и луна улетела к другой стороне неба.

Я охнула, перевела дыхание и поднялась на ноги.

Тут кто — то был.

Уходил от меня по тропе.

Я не видела его. Лишь ощущала.

И было пение.

Легкое, мелодичное и изящное. Будто слился человеческий голос и звон кристаллов.

Но пение было знакомым, это разбивало мое сердце.

В темнейшую ночь

Ярко светит кровавая луна,

И мама зовет тебя, милая,

Так что оставь свой страх.

Иди за ней по холму,

Иначе они тут же убьют

Ее и все, чем она могла быть,

А потом и тебя, ведь ты видишь.

Так что спеши и послушай:

Беги к сверкающему пруду,

Войди в него, пока она не умерла,

И ты поймешь, что он врет.

Голос моей мамы стал нечеловеческим, но все равно был красивым. Это была песня сирены, и она очаровывала меня.