За закрытой дверью

— Я с тобой скоро с ума сойду, Рейн. Я серьезно. Она озадаченно посмотрела на него.

— Тебя что, совсем не беспокоит, что Виктор просил меня за тобой шпионить?

Он искоса посмотрел на нее.

— Да не особенно. Я бы сделал то же самое на его месте. Я нисколько не сомневался, что он абсолютно аморальный тип. Так что меня это не удивило. Хочешь, я придумаю какую-нибудь ерунду, которую ты можешь сказать ему, чтобы он от тебя отвязался?

— Нет уж, спасибо. Я в эти игры не играю. Взгляд Сета стал жестче.

— А что ты тогда здесь делаешь? Она снова покачала головой:

— Сет…

— Я должен знать. Ты не хочешь играть в грязные игры Лазара, но ты не можешь уйти с работы. Ты говоришь, у тебя есть свои причины. Так что за причины?

Его тон напильником прошелся по ее нервам, подорванным недавним кошмаром, и от ее хрупкого спокойствия не осталось и следа. Она вспомнила печальный взгляд отца, когда он смотрел на нее с уплывающей вдаль лодки. Слезы неконтролируемым потоком хлынули из глаз, и она закрыла лицо руками.

Сет нетерпеливо вздохнул:

— Рейн, я не склонен к сантиментам. Что там у тебя с Лазаром?

Слова сорвались с губ прежде, чем она успела сделать что-либо.

— Он убил моею отца.

Он никак не отреагировал. Ни ошарашенного вида, ни удивленного восклицания. Ничего. Он просто смотрел на нее задумчиво. Затем он протянул руку и стер ладонью слезы с ее щек.

— Расскажи мне об этом, пожалуйста, — попросил он мягко. Она зажала рукой рот, обдумывая, что она может ему сказать. Одно неверное слово, и она выложит ему все, без купюр.

— Это было очень давно, — прошептала она. — Мне тогда было одиннадцать. Мой отец… работал на Лазара. Всех деталей я не знаю. Я была слишком мала. Все представили как несчастный случай на воде. Мы сбежали и много лет скитались по миру. Мама отказывается что-либо говорить мне.

— А почему ты решила, что Лазар…

— Этот чертов кошмар! — Она опустила руки, чтобы он увидел ее слезы, понял глубину ее отчаяния. — Он снится мне с тех самых пор, как умер отец. Он указывает мне на свой надгробный камень, и буквы начинают сочиться кровью. Я поднимаю глаза и вижу Виктора рядом с собой. Он улыбается.

— И у тебя нет никаких доказательств? Никто больше не обвиняет его в этом?

— Нет, — прошептала она. — Мы с мамой просто убежали. Он снова нежно стер слезы с ее лица.

— Милая. Может, ты просто тоскуешь по нему? Она посмотрела на него странными глазами.

— Ты думаешь, я не задавала себе этот вопрос последние семнадцать лет? Впрочем, сейчас мне уже все равно. Я должна сделать это, или я закончу в психушке. Вот так вот обстоят дела.

Он поморщился:

— Что сделать-то? Что именно ты собираешься сделать? Она опустила руки.

— Я должна узнать, что такого было известно моему отцу, что его за это убили. Искать мотивы, хоть какие-то зацепочки.

— Хм, а я думал, твои родители жили в Лондоне.

Она посмотрела на него с подозрением, но он пожал плечами.

— Я взломал файл с твоим личным делом в базе данных корпорации Лазара, — объяснил он.

— А-а-а, — пробормотала она. — • Хью Камерон — мой отчим. После того как отца убили, мы мотались по всей Европе пять лет. Затем мама успокоилась, и мы осели в Лондоне с Хью.

— А как звали твоего отца?

Вот это она не могла сказать никому, даже ему. Инстинкты кричали, что на этом надо поставить точку. Она постаралась скрыть дрожь в голосе.

— Его звали… Питер Марат.

Это была почти правда. Отца звали Питер Марат Лазар.

— Ты ведь изучала литературу и психологию в колледже, верно? — спросил он.

— Так ты действительно просмотрел мой файл?

— Конечно, просмотрел. И вот что я скажу тебе. Какого лешего может расследовать секретарша с гуманитарным образованием, тем более что речь идет об убийстве семнадцатилетней давности? Ты хоть малейшее представление имеешь о том, что делать?

Она отвернулась от него.

— Я прочла пару книг, — промямлила она.

— Прочла она… смех да и только.

Я это не ради забавы делаю, Сет, — изорвалась она. — У меня просто нет другого выхода. Может, я уже помешалась от всех этих кошмаров?! Не удивилась бы ни на йоту, но дело не в том. Я все равно буду делать то, что должна.

— А что ты должна? — требовал он. — Каков план? Она колебалась.

— Я его разрабатываю по ходу дела, — призналась она. — И хорошо, что Виктор проявляет ко мне интерес…

— Да черта с два это хорошо, — рявкнул Сет.

— А для моих целей очень даже хорошо. Мне просто повезло, что меня вызвали на Стоун-Айленд сегодня. Я искала там воспоминания, подсказки, знаки… Я внимательно за всем наблюдаю. Я делаю все, на что способна. Сон подскажет мне, что делать дальше.

— Судя по тому, что ты говоришь, у тебя вообще нет никакого плана.

Она с шумом выдохнула.

— Это с какой стороны посмотреть.

Он со всей силы вонзил кулак в подушку, и в воздухе закружились пух и перья.

— Это самая тупая, бестолковая, идиотская идея, какую я когда-либо в жизни слышал.

Он был очень зол, а она, напротив, чувствовала себя прекрасно. Сказав ему почти все, она словно освободилась от огромного груза. Ей стало так легко, что она готова была летать.

— Я знаю, — воскликнула она со смехом. — Поверь мне, я знаю, что это тупая и идиотская идея.