За закрытой дверью. Часть 1

Они, наконец, поднялись, и, движение колеса замедлилось – так показалось. Она резко оторвалась от его взгляда, и он последовал за ней. Панорамные окна кабинки открывали захватывающий дыхание вид на реку и нижнюю часть города, освещенную тысячами фонарей – будто рой светлячков. Вдалеке были видны мерцающие на воде пароходы и корабли, плывущие куда-то в загадочную даль. Пропадая с горизонта, казалось, их будто бы поглощала темнота в свою большущую пасть, смыкая челюсть резким клацающим движением. На воде виднелось отражение розовых и оранжевых лучей солнца, которое почти скрылось. На небе висел, словно диск, месяц. Беата завороженно смотрела в окно, ничего другого не замечая. Марк взглянул по правую сторону руки – пробка рассосалась.

Марк выбрался первым и подал ей руку. На лице появился лёгкий румянец. Беата убрала выбившуюся прядь и смущенно улыбнулась.

Они подошли к красной машинке – буханке с кофе. Она была выполнена в стиле ретро и разукрашено граффити. Кофе варил очень забавный высокий (внутри машины ему приходилось находиться в скрученном положении) худощавый молодой человек в шляпе котелке (как у фокусника) с закрученными тонкими (кажется, накладными) черными как его коротко стриженые волосы усами. В клетчатой рубашке и веселых подтяжках, он что-то бормотал себе под нос. На груди красовались всяческие значки в виде лениво спящего на подушке кота, коробки с пончиками, стакана горячего кофе, Дональд Дака и, кажется, головой Дарта Вейдера – ручная работа, по всей видимости. Они были деревянными. Беата сразу обратила на них внимание, потому что сама очень любила такие вещи.

– Один капучино с сахаром и шоколадным сиропом и один американо без сахара, но с корицей, – голос её всегда звучал мягко, мелодично.

– Что-нибудь желаете взять перекусить? – спросил усатый парень, голос его звучал меланхолично.

– Нет, разве только клубничный пончик и мятную булку.

Они в сели в машину. Марк взял ещё два капучино: один с сахаром для себя, один с корицей и без сахара для Беаты. Машина сразу же наполнилась горячим согревающим ароматом свежего сваренного в турке на медленном огне кофе. На улице похолодало. Из вместительного багажника Марк вытащил свою серую толстовку и протянул Беате, которая натянула ту без раздумий. Толстовка оказалась ей почти по колено. Звук двигателя. Беата приоткрыла окно, впустив ночную прохладу в салон, тем самым разбавив аромат кофе ночной свежестью.

– Замечательный вечер, любимый, – произнесла она тихонько, поправляя рукой непослушную рыжую прядь, которая снова предательски выбилась вперёд.

– Он получился таким благодаря тебе, Беа, – он ласково провел рукой по холодной щеке, – ты не замерзла?

– Я довольна, – улыбнулась она и пристегнула ремень, поправляя низ великоватой ей толстовки.

Они выехали из города. Мимо проносились бескрайние поля, усеянные рожью, кукурузой и картофелем; они проезжали вдоль густых черных лесов и маленьких елочек, аккуратно растущих вдоль дороги. Беата наблюдала в окно за проносящимися мимо деревянными домами. Ей нравилось смотреть за деревенской жизнью: дома с расписными ставнями и украшенными цветами, которые были высечены по дереву, кусты роз и всяких разных других цветов, покосившиеся от времени лавочки. Вот они едут мимо деревни, где много старых собак (они не бегали за их машиной, не лаяли на них вслед, лишь смирно лежали у своих будок, провожая томным взглядом проплывающие мимо машины). В следующей было много ребятишек, которые гнались с ними наперегонки на велосипедах, прыгали в классики и через скакалку, играли в казаков-разбойников и убегали от вредных, щипающих гусей. Беата сразу вспоминала своё детство: каждое лето, когда она не уезжала на спортивные сборы и соревнования, она приезжала в деревню к бабушке. Она с нежностью вспоминала проведенные в их доме дни. Она любила там всё до последней мелочи. Её комната, «пиратская башня» (тайное название комнаты от всех, кроме неё и папы), располагалась на втором этаже дома. Папа Беаты сам всё отстроил там – золотые руки. Её комната была выкрашена в нежный бирюзовый оттенок – напоминает цвет морской волны. Скошенная крыша с большим панорамным окном, которое она любила открывать перед сном и наблюдать за звездами, за мигающими в ночном небе спутниками и пролетающими мимо них самолётами. Свою кровать она в прямом смысле сделала сама, родители по её просьбе купили большой надувной матрац. Она спала на нём, накидав туда несколько небольших в марокканском стиле подушек, два больших пледа из овечьей шерсти с веселыми кисточками по краям. На полу во всю комнату лежал массивный тяжелый ковер. Он тоже был из шерсти – пушистый и белый. В углу около окна, где она сделала себе читальное место, Беата сама прибила маленькие полочки, на которых каждый раз появлялись новые книги, старые же перемещались в библиотеку внизу. На большом подоконнике она складывала мелкую технику – плеер телефон, портативная приставка, а также зарядные устройства и парочку блокнотов с цветными карандашами.