На кораблике один юморист из класса К. пытался иронизировать насчёт последнего звонка с одной из моих одноклассниц, потом захотел переключить своё искромётное чувство юмора на меня и подошёл к К. (которая сидела на коленях у другого одноклассника напротив меня), наклонился к ней и негромко, но чётко спросил: "Как твою девушку зовут?". Возможно, это он же обратился к К. у меня за спиной. До этого на выходе из зала на салют она шла прямо передо мной и я уж было задумалась над тем, чтобы всё-таки извинится, но со мной была Маша, которая не вкурсе событий того вечера, да и К. в моих слоах соершенно не нуждается. И мне её "прощение" ни к чему.
Зато на протяжении этих двух вечеров-ночей меня продолжали удивлять О. и У. О. не пьёт, а У. успел напиться, впрочем, не до плачевного состояния. В какой-то момент мы танцевали узким кружком: я, О. напротив, какой-то парень, и подруга Л. Тут в круг врывается У., налетает на О. и начинает его целовать. Не в губы, но везде кроме: в обе щеки, замахиается на виски, целует в лоб. Никто не понял, что происходит, а через минуту уже целовались буквально все. даже меня поцеловали несколько человек. Потом на кораблике при выходе У. прошёл впреёд, я была за ним, а О. - за мной. Мы остановились, между О. и У. была прозрачная стенка, и У. потянулась сквозь неё к О. со словами: "Давай поцелуемся". Ох, У., чувствую, не сможешь ты долго прятать от себя эти необычные желания.
Алые Паруса были интресенее. Ехали параллелью, если Кате казалось, что я на неё смотрю, оглядывалась, но я искуссно сама старалась на неё даже не смотреть. Насмотрелась уже своё, хватит напрягать человека. Когда мы добрались до центральной плащади, отстаяли большую и плотную очередь (опять вблизи К.), войдя за ограждение я увидела, что к ней присоединился её парень. Они выглядели довольно мило, и эта малоулыбающаяся девочка расцвела, я сразу перевела взгляд и резко выкинула её из головы. Получиось.