Мне было тяжело дышать рядом с ней, мне никогда в жизни не было так грустно. Не было ни слёз, ни злости, ни истерек, ничего - просто тотальная всепоглящающая грусть и желание попросить её уйти. Но куда её отправишь, если на часах начало шестого и ей и так через два часа уходить, чтобы успеть на утреннюю электричку, ведь её маме плохо, и она должна проведать её. И мы сели обратно к ноутбуку. Я ничего не хотела, просто смотрела в сторону и даже не пыталась приворяться, что всё в порядке. У неё был виноватый и неловкий вид. Что ж, по крайней мере, не такой жалкий, как у меня. Тогда она принялась что-то вбивать в поисковике, я перевела взгляд - Two Beeps. Да, я ведь ей говориала, что они всегда поднимают мне настроение и спасают от тяжёлых мыслей, стресса и прочих неприятностей. Что ж, это был милый, но ничтожный шажок. Да, их видео оживили меня, я даже сама принялась выискивать что-то и показывать. Что я ещё могла сделать. Было видно, что и самой ей хочется уйти поскорее, поэтому, не дожидаясь семи, не завтракая и даже не попив чая или хотя бы воды, она ушла.
Я проводила её до двери и дождалась приезда лифта, она улыбнулась, и мы помахали друг другу на прощание.
И я вспомнила ещё кое-что, произнесённое на балконе. Где-то ещё до моих вопросов я сказала, что, как мне кажется, мы бы не общались, если бы прошлым августом я не приехала. Она возразила:
Нет!
Да.
Нет!
ДА, - твёрдо.
...
После её ухода я пошла спать, потому что развергшееся у меня внутри пустота вытягивала куда больше энергии, чем хотелось бы, а вечером мне нужо было сходить в поликлинику.
Встав через несколько часов, поев и собравшись я не спеша выдвинулась. Не смотря на дождь я надела бриджи, а под кеды не стала даже надевать носки и не заклеила ногу пластырем, также я вместо чего-нибудь непромокаемого надела только майку и свитер поверх. Взяв зонт и включив музыку, я медленно брела. Ноги были небывало тяжёлыми, и ощущения у меня внутри были знакомыми: я чувствовала себя так же, как в один мартовский денёк, 12 числа, если быть точной, окончательно разочаровавшаяся и совершенно разбитая. Тогда, когда она не приехала. И мне опять хотелось просто остановиться и никуда не идти. Раствориться, оказаться в другом месте, в другой жизни, в чужой голове. Без разъедающей боли.