За землю Русскую

Перед самым приездом Ярославичей в Каракорум умер хан Гаюк; опираясь на приверженных ей наибов, ханша Огуль-Гамиш захватила власть. Принимая Ярославичей, ханша оказала Андрею предпочтение перед братом. Скоро это было подтверждено тем, что ханша отдала Андрею княжение владимирское и назначила его великим князем. Александр вел себя так, словно бы и не заметил обиды, нанесенной ему. Он казался простым, откровенным, в то же время ограниченным и наивным; жил так, как будто не испытывал ни тревоги, ни беспокойства за свою участь.

Князь Андрей готовился к отъезду во Владимир, Александр оставался в Каракоруме, все еще не ведая о том, что решит о его судьбе великая ханша. Накануне отъезда Андрея Александр принял участие в состязании ханских богатырей и в борьбе победил близкого великой ханше богатыря Убилая. Это испугало друзей князя. Андрей Ярославич, встревожась, как бы месть ханши за поражение Убилая не обратилась и на него, владимирского князя, в гневе обрушился на Александра с упреками за то, что он сделал.

— Жаль тебе, брате, княжения владимирского, страшишься потерять его? — спросил Александр.

— Нет. Княжение владимирское дано мне по праву.

— И будешь княжить во Владимире, — усмехнулся Александр. — Ханша благоволит тебе и из-за моей вины не обидит.

Опасения Андрея оказались напрасными. Убилай и не думал мстить Александру за поражение, принятое от него. Встречаясь с ним, называл его теперь богатырем, другом своим.

Вот уж неделя прошла с той поры, как уехал из Каракорума Андрей Ярославич, еще одна минула. Медленно, убийственно медленно тянулись дни. На людях Александр был, как и раньше, весел и беззаботен; глядя на него, никто и подумать не мог о том, какие муки переживал он, томясь безделием ханского плена. Он не просил ничего себе и не искал милости; ничем не унизил себя. Наконец, точно наскучив испытывать терпение Александра, великая ханша позвала его к себе.

— Не пришел ты, князь, по первому зову нашему, — сказала она. — Горд ты и смел, но я не сержусь, отпускаю тебя. Даю тебе Киев и всю Русскую землю.

Как ни горьки обиды, принятые им в Орде, все же, возвращаясь на Русь, Александр переживал чувство невыразимой радости. Он вырвался из плена, снова будет среди своих людей, услышит родной говор, увидит землю отцов, ее леса, реки… Увидит города русские.

«Даю тебе Киев и всю Русскую землю», — сказала ханша. Он без улыбки не мог вспомнить теперь эти слова. Киев разрушен, земли киевские держит за собой ныне Даниил галицкий, великое княжение владимирское отдано брату Андрею, — где же земля Русская, отданная Александру ханшей? Не хотела ли ханша поссорить его с братом и галицким Данилой, сказав о Киеве и всей Руси?

В Сарае, куда, возвращаясь из Каракорума, прибыл Александр, Батый принял его как сына своего друга. Оказал ему почет не в пример тому, как встречал Андрея.

— Все скоро решится, князь, — сказал он. — Решится и то, по плечу ли глупой ханше власть великого хана. Иди в Новгород и будь тем, кем ты есть.

Во Владимире при встрече с Александром Андрей как будто даже удивился скорому возвращению брата. Держался он неприступно, стараясь показать, что ныне он великий князь и что Александр должен слушать голос его, как прежде слушал голос отца.

Он долго откладывал последнюю беседу с братом. Но когда потерявший терпение Александр велел передать, что уйдет в Новгород не простясь, Андрей позвал его.

— Не покорности и рабства для Руси ищу я, брате, — после первой неловкости и когда принесли чаши, сказал Андрей. — На то принял я великое княжение, чтобы вызволить отчую землю из ордынского плена. В великой ошибке повинен и ты, брате, когда, живя в Новгороде, отринул помощь латынян в борьбе против Орды, как отринул эту помощь и покойный батюшка. По его стопам идешь ты, страшишься хана, знаю и я, в одиночку никто из нас не переможет Орду, но когда сильные князья хитро и умно обопрутся на помощь латынян, Орда отступит. Освободится Русь и не будет надобности ни тебе, ни мне ехать на поклон в Сарай или Каракорум. — Напомнив Александру об унижении, принятом им в Каракоруме, Андрей продолжал — В дружбе и единомыслии со мной брат Ярослав Ярославич; дружбы и союза ищет Даниил Романович, князь сильной Галицкой земли. Я, брате, принимаю его дружбу. Наступит санный путь — буду в Галиче, у Даниила. Там закрепим союз наш свадебным пиром: дочь Даниилову беру за себя. И о том молвлю тебе: зло Руси не от Каракорума. Далеко от нас Каракорум. От Золотой Орды, оттуда зло. Как были мы в Каракоруме, молвил я великой ханше, что желаем иметь над собой не Батыя, а великого хана. Смеялась она. Соберем войско, выступим против Батыя… Великая ханша его не заступит. На том и будет конец нашему покорству Орде и конец данничеству.