«За землю, за волю!» Воспоминания соратника генерала Власова

На банкете не было переводчиков. Американцы поздравили с освобождением Праги. Потом мы вернулись на квартиру, а оттуда поехали в американский штаб. Там произошел обстоятельный разговор о том, за что и почему борется РОА. Судя по внешней реакции американцев на слова Власова, они поняли, что допустили оплошность с банкетом. Тем временем перед штабом собралась новая толпа чехов. Американцы сказали им, что Власов выйти к ним не может, так как он занят, а Власову предложили отправиться к себе на квартиру и ждать там, пока сверху не придет распоряжение о Первой дивизии.

На квартире Власова расположились, кроме самого генерала, капитан Антонов, подполковник Тензоров, его адъютант подпоручик Доноров, медсестра из Первой дивизии и шофер генерала. Наши автомашины оставались при нас. Американцы сказали, что всем, что находится в квартире, мы можем распоряжаться по своему усмотрению, и добавили: если нужен бензин, его дадут. Мы поняли это, как намек на то, что лучше выехать из Пильзена. Тензоров предложил — Власова не было в комнате — переодеться в штатское и попытаться пробраться в Германию.

Обедали в казино американского штаба. Во время обеда Власов продолжал настаивать, что ему необходима встреча с Айзенхауером. Американцы сказали, что постараются этому помочь, и опять прибавили: машины, мол, находятся в вашем распоряжении, вы можете делать, что найдете нужным, бензин дадим. Переводила Рождественская.

Вернувшись домой, мы сразу же переоделись в штатское. Увидев это, Власов спросил: «Что это за маскарад?» Когда ему изложили план Тензорова, он отверг его и сказал, что надо ждать ответа относительно всех войск РОА.

Около трех часов пополудни пришел офицер американского штаба и спросил: «Здесь ли генерал?» На ответ, что генерал на месте, офицер задал новый вопрос: «Что он намерен делать?» Сказали, что Власов ждет ответа относительно свидания с Айзенхауером. Американец ответил «о'кей» и ушел. Часов в шесть он снова появился и пригласил всех на ужин.

На ужин Власов пошел один. Остальные под разными предлогами остались и стали готовиться к побегу. Через час все было готово: машины, одежда для Власова и другое. Но вернулся Власов и сказал, что по предложению американского командования мы выезжаем в Первую дивизию, которая подошла уже к границе американской зоны. Он приказал нам снова облачиться в форму. Выехали на площадь. Там к нам присоединились супруги Рождественские. Всего собралось три машины. Подъехали два американских броневика, и мы тронулись по направлению в Шлюссельбург, близ которого была остановлена Первая дивизия.

Были уже сумерки, когда мы подъехали к Шлюссельбургу. Навстречу шла советская моторизованная колонна. Увидев нас и приняв за немцев, солдаты кричали: «Что, фрицы, навоевались?» В городке расположился также партизанский отряд капитана Голикова, о чем говорила соответствующая надпись на борту стоявшего грузовика. Пропустив советскую колонну, мы въехали в крепость.

Комендантом крепости был американский капитан. У него находились немецкий полковник и майор СС. Они втроем обсуждали вопрос о перемещении немецких пленных в глубь Германии. Нас капитан принял очень хорошо. Он сообщил нам, что Первая дивизия находится в нескольких километрах от крепости, что она будет направлена с немецкими частями в глубь Германии, а пока она разоружается, оставляя одну винтовку на десять человек и пистолеты при офицерах. Власов стал настаивать на возвращении оружия и на немедленной переброске дивизии в глубь Германии. Американец ответил, что в отношении разоружения дивизии он имеет точные инструкции и нарушить их не может, что же касается ускорения отправки дивизии, то он постарается. Мы отправились опять в отведенное нам в крепости помещение, этажом выше капитана Голикова.

Утром Власов послал капитана Антонова к генералу Буняченко. Буняченко, по сути дела, сказал то же самое, что и американский капитан. Он лишь добавил, что рядом с Первой дивизией стоит советская танковая бригада, советские машины свободно разъезжают кругом, хотя это и американская территория, а советские агитаторы стараются проникнуть в дивизию и вести там агитационную работу за возвращение на родину.

Капитан Антонов доложил обо всем Власову. Вскоре к Власову явился Буняченко. Между тем у Власова состоялся новый разговор с американским капитаном. Американец предложил составить план эвакуации дивизии с заявкой на автомашины и бензин. Буняченко уехал в свой штаб и часа через два вернулся с нужными документами. Генералы пошли к коменданту крепости. Тот сказал, что бензин есть, но автомашин нет, поэтому дивизии придется эвакуироваться на своих машинах несколькими рейсами; эвакуация начнется на следующий день. Американец подчеркнул, что Первая дивизия рассматривается как плененная американской армией. Буняченко уехал в дивизию.