Заарин

С того самого момента, как в здании хандабайского лицея спасатели развернули свой штаб, завуч Нина Павловна Забазнова приняла самое активное участие в организации помощи пострадавшим. Она была одновременно везде: курировала, объясняла, давала указания. Скоро к ней уже отправляли погорельцев, как к официальному лицу, каковым она, конечно же, не являлась. Впрочем, какая разница? Нина Павловна знала, что и как надо делать и, главное, что и как делать ни в коем случае нельзя. Категорически!

Корреспонденты двух местных изданий и одного центрального уже взяли у нее интервью.

Журналисты и операторы каналов НТВ и ТВ «Центр» чуть не подрались, отстаивая право первых съемок.

Возможно, ее с кем-то путали, но Нина Павловна считала, что достойна и не такого внимания. Словом, это была ее минута славы, растянувшаяся на целый день.

Уставшая, она сидела в своем кабинете, отпаивая черным кофе кого-то из высших чинов спасателей, когда увидела за окном Валентина Петровича Вереникина. Среди всеобщей суеты, нервотрепки и неразберихи, покинув мастерскую, о чем завуч знать не могла, он спокойно и сосредоточенно подметал школьный двор.

Нина Павловна невольно улыбнулась.

«Мой молчун», — подумала она с нахлынувшей вдруг нежностью.

Глава 18 ВОДИТЕЛЬ САМОСВАЛА (продолжение)

16.16. Поселок Олха

Окно третьего этажа распахнулось, и в отверстом проеме появился ствол карабина «Тигр». Потом девушка услышала голос:

— Женька, ты, что ли?

— Я, Коля, я!

— Одна?

Она непроизвольно хихикнула, не удержалась. Возможно, причина тому — нервное перевозбуждение.

— Нас тут девок пять или шесть, и все Женьки Луневы, соседки твои!

В оконном проеме ствол пропал и появилась голова Николая Зуева.

— Все шутишь?

— Было бы лучше, если бы я рыдала?

— Не знаю…

— Коля, ты боишься?

— Нет.

— А почему не встанешь во весь рост?

— Снайперы, — ответил он коротко. — Раз уж пришла, пройди к дверям и жди. Я скоро открою…

Едва Джина вошла в просторный холл, мальчишки бросились к ней с криком:

— Ура, Джина! Тетя Джина пришла!

— Кто тебя прислал? — хмуро поинтересовался Николай, сжимая в руках карабин.

— Я сама.

— Не верю!

— Ты чего, Коль? — встряла жена. — Соседка, что ли, в гости к нам не может прийти? Это ж наша Женька, Женька Лунева! Или не узнал?

Зуев молча отступил в сторону, а женщины, с трудом оторвав от девушки малолеток, забросали ее вопросами:

— Спасли что-нибудь из имущества?

— Все сгорело, дома никого не было…

— Где разместились?

— В поселке, у моего одноклассника.

— У жениха, значит? — Бабка заговорщицки подмигнула. — И правильно, в хороших домах надобно честным людям жить. У нас-то, Женька, погляди, какие теперь хоромы! — Она повела рукой, улыбаясь восторженно.

— Откуда такое богатство? — спросила Джина.

— Дык, Коля купил! — объявила мать, гордясь сыном. — Во он у меня какой! Не пьет! Курить бы еще бросил, а то весь дом табачищем своим прокоптил…

— Ладно вам, сплетницы, — осадил женщин смущенный Николай. — Я наверх пойду.

— Иди, иди, а то, неровен час, опять бандюки нагрянут, — насупилась мать. — Ты уж, Коля, по ногам, пожалуйста, стреляй, не поубивай их, злыдней.

— Сам разберусь, мать, не в свое дело не лезь. Чаем лучше Женьку напои…

— И то… Пойдем, Жень, в кухню!

Уже поднимаясь по лестнице, Николай повернулся и сказал Джине:

— Соберешься уходить, скажи. Я дверь за тобой запру. А до этого поднимись ко мне, разговор есть.

— Хорошо, — кивнула девушка. Это входило и в ее планы.

— На какие деньги Коля купил особняк? — спросила Джина уже на кухне, где женщины остались одни.

— Работал как проклятый — раз, в лотерею выиграл — два, кредит взял в банке — три! И готово! — объявила мать.

Джина давно поняла, что никакие они тут не заложники. Николай запарил им мозги, и женщины искренне верят, что находятся в своем доме, а те, кто хочет выжить их отсюда, — отмороженные бандиты.

— Вы хоть представляете, сколько такой дом может стоить?

— Миллионов пять, наверно… — робко предположила жена Николая.

— Рублей? — уточнила Джина.

— Рублей…

Джина усмехнулась.

Поднявшись на третий этаж, Николай осторожно высунул голову в окно, осмотрелся.

Ему было ясно, что Женьку Луневу отправили для переговоров с ним. Но он не мог ее не впустить. Для него она была почти как младшая любимая сестра, как член семьи.

Он усмехнулся. Без всяких «почти» Женька его любимая сестра, а значит, он будет защищать и ее. Баста!

На втором этаже недостроенного коттеджа через пару улиц в пустом проеме что-то блеснуло на солнце. Николай посмотрел в окуляр оптического прицела. Ну конечно, бинокль! Идеальное место для наблюдения за ним.

— Ну, держитесь, говнюки…

Николай вскинул карабин и прицелился.

Майор объявил своим бойцам готовность № 1. Если психопат убьет девчонку — штурм, и будь что будет…

Майор нервно ходил из угла в угол, теребя в руках сотовый телефон в ожидании звонка Джины. Капитан, присев у окна, смотрел в бинокль.

— Он ее впустил…

— Слава богу… — Майор перекрестился и снова — из угла в угол. — Что там? — спросил он спустя пару минут.

— Ничего.