Забайкальское казачество

Плохо понимавшие происходящие в стране перемены казаки не могли вовремя разобраться, что их ждет впереди, если к власти придут большевики. Одурманенные громкими революционными фразами и призывами, они поддавались всеобщему психозу буйствующей митинговой толпы, не верили своим офицерам, а прислушивались к агитаторам, порой не знающим нужд казачества. Новизна обстановки, надежда на изменение формы отбывания воинской повинности, ликвидации податей и налогов, возможность чувствовать себя на равных с офицерами и лишний раз прикрикнуть на них радовали и прельщали казаков до тех пор, пока остро не встал земельный вопрос. Но тогда его никто не поднимал. Казаки верили, что, устранив все, что им мешает, уравнявшись в правах со всем населением, они сохранят и свои привилегии на землю. Глубокое заблуждение, вылившееся потом в трагедию.

Несмотря на то что большевизация казачества становилась все более явной, при общем упадке дисциплины, вызванной, приказом № 1, казаки оставались еще верными «второй» присяге: вылавливали дезертиров, останавливали бегущие с фронта части и возвращали их в окопы, наводили порядок в городах и на железнодорожных станциях.

За три дня, с 5 по 7 апреля, только три сотни 1 — го Читинского полка задержали 460 дезертиров, не меньше задержанных было на счету других сотен и полков. Порядок на станциях был наведен.

Вместе с тем метастазы от «демократизации армии» быстро проникали в казачьи коллективы. Некоторые из них стали высказываться за отстранение от должностей начальников, не нравившихся им своей требовательностью. Например, войсковой старшина Мациевский в донесении № 30 командиру полка от 3 апреля на основании доклада командира 4-й сотни есаула Рюмки на сообщал, что «1 апреля сверхсрочнослужащий старший урядник Семен Большаков, собрав сотню, сделал постановление просить сменить вахмистра сотни подхорунжего Колесникова…». И это постановление было внесено тогда, когда во всех сотнях после зачитки приказов № 1 и 2 довели приказ командующего 11-й армией о том, что выборных начальников быть не может.

5 апреля командующий 1-й Забайкальской казачьей дивизией генерал Орлов принял командование Донской дивизии, а 10 апреля полковник Комаровский назначен командиром 1-го Читинского полка, полковник Рыболов — командиром 1-го Аргунского полка, войсковой старшина Мациевский — командиром стрелкового дивизиона. На должность походного атамана был выбран генерал Богаевский, принявший дивизию после убытия генерала Орлова.

8 апреля 102 казака 1-го Верхнеудинского полка были награждены медалями «За усердие», а 10 апреля получена телеграмма из штаба армии о снятии со всех знамен и штандартов 1 — й Забайкальской дивизии царских вензелей. В сотнях и командах производились выборы в суды чести казаков, и такой же был избран в полку для урядников.

Офицеры все больше стали задумываться о своей судьбе, но пока разговоры в их среде ограничивались пенсиями и можно ли носить царские боевые награды. Никто из них не предполагал, что вскоре они будут лишены права на то, и другое.

Поступали приказы о награждении казаков, отличившихся в осенних боях 1916 года. Приказом по 39-му армейскому корпусу старший урядник Козаков и казак Лука Шестаков 1-го Верхнеудинского полка были награждены Георгиевскими крестами IV степени.

Французской серебряной медалью награжден вахмистр 6-й сотни 1 — го Верхнеудинского полка Иннокентий Скожутин из станицы Бунской 4-го военного отдела и имевший до этого Георгиевские кресты III, IV и Георгиевскую медаль I степени. Такие же медали от союзников получили наиболее отличившиеся казаки и офицеры других полков 1 — й Забайкальской дивизии.

Не дремали большевики. Находящиеся под их влиянием солдаты-автомобилисты Тарнопольского гарнизона подбивали казаков не отдавать честь офицерам, ссылаясь на приказ № 1, но эти попытки разлагать казаков не увенчались успехом.

Казачьи офицеры всячески боролись не только с проникновением разлагающего приказа № 1 в казачью среду, но и требовали от казаков следить за своим внешним видом, соблюдать форму одежды как один из элементов поддержания воинской дисциплины. Под воздействием расхристанной солдатской толпы, бродящей по городу, некоторые казаки перестали обращать внимание на свою форму, ходили кто в чем, а на замечания ссылались на то, что они находятся вне службы и строя. Приходилось разъяснять им, что «все вообще военные чины обязаны, как на службе, так и вне оной, носить всегда одежду, каждому присвоенную, не отступая ни в чем…». Пока еще казаки подчинялись своим офицерам и на фоне расхлябанной пехоты выглядели молодцами.

12 апреля дивизию посетил бывший наказной атаман Забайкальского войска генерал Мустафинов, рассказавший о положении в Забайкалье и о том, что, по сведениям Петрограда, число дезертиров в армии возросло до 2 миллионов.