Забава королей

– Не знаю. Для этого необходимо знать уголовное законодательство Кении, – ответил Дронго. – В Европе за подобное случайное убийство наказание было бы не таким суровым. Но здесь свои законы. Учитывая, что в Кению многие приезжают на охоту, то, возможно, наказание за это преступление будет не столь суровым. Но ничего точнее я вам сказать не могу.

– А какое наказание в Европе? – спросил Араксманян.

– Я думаю, три или четыре года тюрьмы, – ответил Дронго.

Араксманян тревожно взглянул на Стригуна.

– Интересно, чего мы ждем? – спросил он. – Через два часа прилетит следователь и проверит наши ружья. И обязательно найдет того, кто случайно попал в Артура. И кто-то из нас должен будет из-за этой нелепости на охоте остаться в этой стране на несколько лет… Если, конечно, повезет и нас вообще не повесят за убийство. Тебе нравится такая перспектива?

– Мне не нравится, – сказал Стригун, – но тебе не стоит так нервничать. Почему ты так уверен, что стрелял кто-то из нас? Может, кто-то из итальянцев?

– Мне от этого не легче, – огрызнулся Араксманян. – Я понимаю, почему ты так спокоен. Ты заместитель руководителя федерального агентства, и у тебя дипломатический паспорт. Даже если придут к выводу, что выстрел был сделан из твоего ружья, тебя не смогут арестовать, а только вышлют из страны. А если выстрел был из моего ружья? Тогда меня просто отправят в африканскую тюрьму, где я буду гнить заживо. Только этого мне не хватало в моем возрасте – сидеть в африканской тюрьме! Я и в российской-то тюрьме никогда не сидел, – рявкнул он в конце своего монолога.

– Не нужно кричать, – оглянулся на Дронго Стригун. – Почему ты думаешь, что в Ишлинского попала пуля именно из твоего ружья?

– Откуда я знаю, кто именно в него попал? Там было темно, – напомнил Араксманян. – Но нас было пятеро мужчин, не считая этого придурковатого охотника. Пятеро. Значит, у меня ровно двадцать процентов на то, что именно мой выстрел случайно убил Артура. Это слишком большой процент для такого осторожного банкира, как я. Двадцать процентов сегодня не дает ни один российский банк, а я должен с этими процентами сидеть и ждать, пока сюда приедет кенийский следователь! Пошли они все к чертовой матери! Я прямо сейчас уеду, а ты можешь оставаться.

Стригун обернулся на стоявшего рядом с ними Дронго.

– А вы как считаете? – спросил он. – Может, нам действительно уехать и не ждать приезда следователя?

– Это не выход, – возразил эксперт, – вас могут просто задержать на границе. Наверняка известие об убийстве вашего друга уже передано в пограничные службы Кении. У вас могут быть неприятности. И если вам даже удастся отсюда уехать, то кенийцы всегда могут объявить вас в международный розыск через Интерпол, и тогда для вас будут закрыты все страны за пределами России.

– Вот такие караси, – невесело сказал Стригун. – Слышал, Дживан? Тебе этого мало? Давай не будем дергаться. Может, этот охотник сам и подстрелил нашего друга.

– Он бы не подстрелил, – хмуро ответил Араксманян. – Что и говорить, мы попали в крайне неприятную историю. Мало того что потеряли Артура, так еще и кого-то из нас могут посадить в тюрьму, – нервно произнес он, махнув рукой.

Дронго обратил внимание, что на правой руке Араксманяна алеет какая-то ранка.

– Вы порезались, – сказал он, показывая на руку своего собеседника.

– Я знаю, – кивнул Араксманян. – Это сегодня утром, когда собирали наше оружие. Если бы я знал, что все так закончится, я бы никогда в жизни сюда не приехал. Говорил же Артуру, что не могу ехать, но он настаивал…

– Хватит, Дживан, – перебил его Стригун, – не нужно больше об этом. Ты должен понимать, что это был несчастный случай.

– Это я понимаю. Только не совсем понимаю, что мы будем делать, когда вернемся в Москву? – раздраженно произнес Араксманян. – Ведь мне так и не удалось договориться с этой гнидой из Цюриха.

Он снова махнул рукой и, повернувшись, пошел в дом.

– Неужели нас не отпустят? – задумчиво спросил Стригун, обращаясь к Дронго. – Может, мы могли бы внести залог…

– Думаю, что это возможно, – кивнул Дронго. – Кроме того, здесь наверняка действует система английского права, то есть прецедентное право. Учитывая многочисленные несчастные случаи на охотах, вполне вероятно, что суд может вынести решение о денежном залоге. Это как раз реальная перспектива.

– Понятно, – сказал Стригун. – Будем надеяться, что это не мы попали в нашего друга.

– Он стоял на другом краю нашей цепочки, – напомнил Дронго, глядя на своего собеседника. – Мне показалось, что львица готовилась напасть совсем с противоположной стороны.

– Может быть, – согласился Стригун, – там было достаточно темно.

На террасе появилась Люба Ядрышкина. Она подошла к своему другу.

– Мне все время холодно, – пожаловалась она. – Даже смешно – быть в Африке и жаловаться на холод…

– Сегодня не меньше двадцати пяти градусов, – сказал Дронго. – Просто это общее состояние всех приехавших сюда людей.

– Рядом экватор, а здесь такая погода, – усмехнулся Стригун. – Я думал, что будет гораздо теплее.