Забавная Библия

Диктуя библейскому писателю эту «священную» историю, «божественный голубь», очевидно, совершенно забил, что в свое время сам же рассказывал о евреях, шедших от горы Хорива до окрестностей Вирсавии тридцать восемь лет. Мы представляем себе благочестивую богомолку, которая, будучи поражена этим противоречием и не смея, однако, сомневаться, спросила бы своего духовного отца, почему здесь такое противоречие. Думаете ли вы, что духовник будет поставлен в затруднительное положение? Ничего подобного! «Святые отцы» всегда знают, что и как надо говорить верующим.

— От горы Хорив до Вирсавии, — важно сказал бы он, — расстояние в триста сорок семь раз больше, чем от Вирсавии до горы Хорив; вот почему Моисей ходил тридцать восемь лет, а Илия сорок дней, по слову божию, которое не может ни заблуждаться, ни вводить нас в заблуждение.

И верующая тем больше будет поклоняться Библии, чем меньше она будет её понимать.

Надо ещё с грустью пожалеть, что Библия не приводит рецепта приготовления лепешки, которая может насытить путешественника на сорок дней.

Путешествие, которое началось столь необычайным образом, конечно, таило для пророка ещё и другие неожиданности. Прибыв на гору Хорив,

«вошел он там в пещеру и ночевал в ней. И вот, было к нему слово господне, и сказал ему господь: что ты здесь, Илия?» (стих 9).

Илия не получил от ангела никаких инструкций: он знал только, что ему надо пойти на гору Хорив, и больше ничего. Какова была цель этого путешествия, он абсолютно не знал. Таким образом, вопрос бога представлялся странным. Тем не менее Илия, извинившись, ответил:

«возревновал я о господе боге Саваофе, ибо сыны израилевы оставили завет твой, разрушили твои жертвенники и пророков твоих убили мечом; остался я один, но и моей души ищут, чтобы отнять её» (стих 10).

Заметим мимоходом, что Илия врет своему богу: он боится не сынов Израиля, а госпожи Иезавели, о которой, однако, молчит. Дети Израиля, чтобы угодить ему, бросили всех пророков Ваала в речку; их больше нечего было бояться.

Идолопоклонничество, о котором он говорит, уже дело прошлого. Народ, увидев чудо на горе Кармил, кричал: «Да здравствует Адонай!» Бог так же хорошо знает, как и сам Илия, о повороте общественного мнения в его пользу. Непонятно, в самом деле, что за ерунду болтал Илия?

«И сказал (бог. — Л. Таксиль) выйди и стань на горе пред лицем господним, и вот, господь пройдет, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред господом, но не в ветре господь; после ветра землетрясение, но не в землетрясении господь» (стих 77).

Вообразите себе Илию на этой танцующей горе. Вот зрелище, за которое стоило бы заплатить! Но это ещё не все.

«После землетрясения огонь, но не в огне господь; после огня веяние тихого ветра, (и там господь)» (стих 12).

Не смейтесь! В тихом-то ветре и был господь!

«Услышав сие, Илия закрыл лице свое милостью своею, и вышел, и стал у входа в пещеру. И был к нему голос и сказал ему: что ты здесь, Илия?» (стих 13).

Пророк повторил слово в слово свой предыдущий ответ.

«И сказал ему господь: пойди обратно своего дорогою чрез пустыню в Дамаск, и когда придешь, то помажь Азаила в царя над Сириею, а Ииуя, сына Намессиина, помажь в царя над Израилем; Елисея же, сына Сафатова, из Авел-Мехолы, помажь в пророка вместо себя; кто убежит от меча Азаилова, того умертвит Ииуй; а кто спасется от меча Ииуева, того умертвит Елисей» (стихи 75-17).

Никто никогда не мог объяснить этого места Библии, так как нигде не сказано, чтобы Елисей был помазан и что он умертвил несчастных, спасшихся от меча Ииуя.

«И пошел он оттуда, и нашел Елисея, сына Сафатова, когда он орал (пахал. — Ред.); двенадцать пар (волов) было у него, и сам он был при двенадцатой. Илия, проходя мимо него, бросил на него милость свою. И оставил (Елисей) волов, и побежал за Илиею, и сказал: позволь мне поцеловать отца моего и мать мою, и я пойду за тобою. Он сказал ему: пойди и приходи назад, ибо что сделал я тебе?» (стихи 19— 21). Таким образом, Елисей сделался просто слугой Илии, не получив ни капли масла на свое темя.

Глава 20 Третьей книги царств повествует о войне, которую сирийский царь Венадад (ещё один неизвестный!) объявил царю израильскому по довольно необычному случаю.

Этот Венадад в одно прекрасное утро послал сказать Ахаву:

«Серебро твое, и золото твое, и жен твоих, и сыновей твоих отдай мне» (стих 5).

Ахав созвал старейшин и сказал им:

— Мне кажется, что он смеется надо мной? А старейшины ему ответили:

— Не слушай Венадада и не удовлетворяй его просьб. Видя, что его требование отвергнуто, Венадад пришел в великий гнев и поклялся, что сотрет Самарию в порошок. Объявление войны. Жестокое сражение. Торжество Ахава, которому внезапно и неизвестно почему покровительствует бог. Венадад скрывается в городе Афеке и прячется там, перебегая из одной внутренней комнаты в другую. В конце концов Венадад попадает в руки Ахава, который дарует ему жизнь. «Неизменный» бог раскаивается в том, что даровал победу Ахаву!