Забавы колдунов. Часть первая

— А ты мне не указывай, что делать! Мало я проходимцев на своём веку встречала? Ещё не хватало от каждого бродяги получать наставления!..

Адель со всей ясностью и горечью осознала, что солдат начисто лишён чувства собственного достоинства и готов терпеть любые оскорбления. Ей стало и обидно за него, и непомерно его жалко.

— Потише, девочку разбудишь! — негромко сказал Пахом Капитоныч. — И сама сейчас же ложись спать, а то завтра не сможешь держаться на ногах. Нам надо уходить как можно скорее, не то эти твари вернутся в большем числе, а мы остались без защиты.

По-видимому, даже Мэг поняла разумность совета солдата, потому что быстро угомонилась. Адель подумала, что надо будет сменить Пахома Капитоныча на дежурстве, но не успела сказать об этом, незаметно для себя уснув.

ГЛАВА 16 На постоялом дворе

"Подъём!" — прозвучало в ушах Адели, и слово это совершенно органично влилось в её сон, словно было его частью. Прекрасный принц уже навьючивал на Серого поклажу и строго объяснял карлику Нику, что не следует продолжать спать, если все остальные уже готовы отправиться в путь. Или это был не Ник, а Ганс? А может, Франк? А цыган смеётся и говорит, что принц подставил шею под хомут…

— Милые вы мои! — доносился до Адели приятный ласковый голос. — Жалко мне вас, но всё равно просыпайтесь. Если задержимся здесь дольше, то можем не успеть уйти из владений оборотней. Вставай, Адель! Вставай, Мэг.

Явь постепенно вытеснила сон. Это был солдат, и он призывал их в путь. Адели было стыдно, что её так долго приходилось будить, и этот стыд заставил её встать. Почему она вынуждает себя ждать? Кто она такая? Солдат не спал всю ночь, а им с Мэг дал возможность несколько часов поспать.

— Мэг! — позвала Адель и потрясла усталую женщину, чтобы разбудить.

Мэг лежала, как мёртвая. Она не притворялась, а действительно не могла проснуться. Адель и сама была готова повалиться рядом с ней на землю.

Пахом Капитоныч смотрел на своих подопечных с сочувствием, но в морщинках у глаз затаилось лукавство.

— Быстрее бежим! — взволнованно закричал он. — Адель, Мэг, спасайтесь! За мной! Скорее! Они идут!

И столько страха было в его голосе, что даже Мэг вскочила на ноги и устремилась за солдатом, который подхватил пожитки и поспешил вперёд.

Быстрая ходьба, почти бег, погнали сон, а нервное возбуждение побороло усталость.

— Теперь можно идти спокойно, — сообщил Пахом Капитоныч, замедляя шаг. — Не волнуйтесь, мы отошли на достаточное расстояние.

— А что там было? — спросила Мэг.

— Оборотни. Они вышли на разведку, и нам надо было поспешить от места ночлега, чтобы они не увидели, что нас теперь только трое и мы совершенно беззащитны. Вот когда пожалеешь, что с нами нет Егора.

Еле заметная заминка при ответе солдата, позволила Адели догадаться, что оборотней не было и они были выдуманы, чтобы заставить их с Мэг поскорее выступить в путь. Что ж, способ оказался эффективным и, может быть, единственно возможным. Только не надо говорить Мэг о своей догадке, не то она будет ворчать и ругаться до вечера.

— Хоть сухую корку пожевать, — принялась причитать Мэг. — А ведь среди моих вещей, что остались в замке сэра Джолиона, были кое-какие припасы. Ну что бы стоило этому недоумку захватить мои узлы с собой? Так нет же! Завидно стало, что у других много чего накоплено, а он как есть нищий оборванец, вот и бросил моё добро у этого изверга. А чего жалеть? Не он наживал. Чужого ему не жалко…

Опыт подсказывал, что сварливая баба будет ворчать долго. Отчего же солдат терпит? Неужели он так смиренно относится ко всякого рода оскорблениям? Вот Николай — молодец: стоило Мэг его обидеть — и он ушёл. Гордый нрав, решительный характер. Вот что значит вольный человек. А Пахом Капитоныч, как бы ни был он смел, всю жизнь был подневольным. Сначала тяжело трудился в деревне, потом попал под власть командиров в армии. Три войны прошёл… Подумать только: три войны! Сколько опасностей пережил, сколько смертей повидал. Наверное, не раз и над его головой витала смерть. А цыган всю жизнь бродил по ярмаркам… Почему же тогда в цыгане сохранилась гордость, а солдат её потерял или так и не приобрёл?

— Вон ручеёк пробивается! — указал вправо Пахом Капитоныч.

Его голос был бодр, а взгляд ясен, и вновь в нём просвечивала еле заметная приятная лукавинка.

В голову Адели пришла совсем неожиданная мысль. Что было бы не только с Мэг, но и с ней самой, если бы у солдата имелась такая же гордость, как у цыгана? Мэг бы его обругала, а он повернулся бы и ушёл из замка сэра Джолиона, бросив их на погибель.

— Да, завтрак отменный! — бушевала измученная и оттого ещё более сварливая, чем всегда, женщина. — Вода из ручья! Спасибо за угощение!

— Оно, конечно, не очень хорошо, — согласился Пахом Капитоныч. — Да ведь хуже было бы, если бы и этого не оказалось. Помню, мы три дня сидели в окружении…

— Очень нам нужны твои байки! — грубо прервала его Мэг. — Нам есть нечего, а он свои глупости мелет.

— Сидели в окружении. А дальше? — спросила Адель, которой невмоготу было поведение спутницы.