Забавы Палача

— И Хьюго, и я, — продолжал Медведь, — почувствовали, что дело не только в том, что Паулюс — голубой и любит заниматься групповым сексом, даже нарушая общепринятые нормы. Берн — это город, где на многое закрывают глаза, если ты ведешь себя осмотрительно, и даже если история с Руди и Врени не относится к разряду выдуманных, то в любом случае они не были малолетками, что недопустимо. Нет, дело было не в этом. Паулюс был на самом деле напуган, он опасался за свою жизнь. Почему? Что он знал или что подозревал, что могло вызвать у него панику?

— Большинство из вас знает, что такое допрос. Опытный следователь почерпнет больше информации из поведения подозреваемого, его жестов, телодвижений, чем из произнесенных им слов. И постепенно, по мере допроса, следователь способен почувствовать то, о чем думает подозреваемый, что он ощущает.

— Любое успешно проведенное расследование — не только результат упорного труда, успеху обязательно сопутствует элемент везения. До сих пор удача улыбалась только Палачу. По случайному ли совпадению или по тщательно разработанному плану, а может, в результате того и другого, он был недосягаем для нас. Иво был убит по его приказу до того, как мы успели с ним поговорить. Зигфрида, художника-татуировщика, постигла та же участь. Врени спасли, но она не может или не хочет ничего рассказывать. Эрика фон Граффенлауб, которая могла бы расколоться на допросе, мертва. Лоджа или вообще не было в доме, или он успел сбежать до нашего появления там. И так далее. Мы имеем дело с искушенным и удачливым человеком. Но удача никому не улыбается постоянно. Едва начав беседу с Паулюсом, Хьюго и я поняли, что мы наконец наткнулись на что-то очень важное. Теперь вы можете определить свое отношение.

Фицдуэйн нажал на кнопку “play” на диктофоне.

— Запись отредактирована, — уточнил Медведь.

— Послушаем, — сказал шеф.

Послышался слабый писк и затем голос Медведя:

— Паулюс, вы утверждаете, что вступили в связь с Бейлаком пять лет назад?

— Да.

— Вы по-прежнему являетесь любовниками?

— Нет… не совсем, — нерешительно произнес Паулюс.

— Я не совсем понимаю, — мягко сказал Медведь.

— Это непросто объяснить. Наши прежние отношения прекратились. Но время от времени он мне звонит, и я иду к нему.

— Почему, если все кончено?

— Я… я должен. Он… он может влиять на меня.

— В эмоциальном плане?

— Нет. У него есть фотографии и кое-что еще, и он пригрозил, что может отправить их в полицию.

— Ваша сексуальная жизнь нас не интересует, — успокоил его Медведь. — А что это за фотографии?

Наступило молчание, потом послышалось всхлипывание и за ним последовала редакторская пауза. Беседа возобновилась с середины фразы:

— …неловко, ужасно неловко говорить об этом, — произнес Паулюс сдавленным голосом.

— Значит, кроме близнецов фон Граффенлаубов, были и другие несовершеннолетние дети? — спросил Медведь.

— Да.

— Какого возраста они были?

— Разного. Обычно им было лет по пятнадцать или немного больше.

— Но не всегда?

— Да.

— Сколько лет было самым младшим? Опять молчание, можно было расслышать ободряющее сопение Медведя. Очень неохотно Паулюс ответил:

— Двенадцать или что-то вроде того. Я точно не знаю. Послышался треск, это Чарли фон Бек швырнул на пол свою кофейную чашку. Его лицо было белым от ярости. Фицдуэйн выключил диктофон.

— Идиот, тупой, безответственный, отвратительный идиот, — заорал следователь. — Как он мог?

— Чарли, успокойся, — сказал шеф. — Меня чуть не хватил удар. Я надеюсь, что чашка была пуста.

Чарли фон Бек невольно улыбнулся. Шеф подождал, пока фон Бек взял себя в руки и подал знак Фицдуэйну продолжать.

— А где происходили эти совокупления? — послышался голос Медведя.

— О, в разных местах…

— Например? В вашем доме?

— Нет, в моем доме ни разу. Бейлак любил все делать по-своему. Ему нужна была соответствующая обстановка, и, кроме того, он любил, чтобы под рукой были необходимые вещи, наркотики и прочее.

— И куда же вы направлялись?

— Точно не могу сказать. Иногда он заезжал за мной и надевал мне повязку на глаза. Он любил позабавиться. А иногда он требовал, чтобы я изобразил из себя незнакомца, и мы встречались, как в первый раз.

— Вы бывали на квартире Эрики?

— Да, но нечасто. Обычно мы направлялись в студию Бейлака у Вассерверк.

— Вы упомянули, что Бейлак предпочитает определенную обстановку. Вы могли бы ее описать? — спросил Медведь. — Почему это важно для него?

— Он любит ритуалы, различные ритуалы, — ответил Паулюс, голос его звучал напряженно.

— Какие ритуалы?

— Ну… что-то вроде черной мессы: с черными свечами и ложным человеческим жертвоприношением. Это больше походило на пародию черной мессы, но все же было страшновато.

Послышался голос Фицдуэйна:

— Вы могли бы описать комнаты, где это происходило?

— Таких комнат было несколько. И все они выглядели одинаково: пурпурные стены, черные шелковые портьеры и запах ладана. Иногда мы были в масках, иногда в масках были остальные.

— Расскажите мне о жертвоприношениях, — попросил Медведь. — Вы сказали, что там происходили ложные человеческие жертвоприношения.