Забег к концу света

В этот раз все напоминало скорее прогулку. Это была не та ночная суматоха, в которую превратился мой первый забег вместе со всей компанией. После того как Бо снял самоцвет с маленькой пирамиды и погасил завесу позади нас, он задержался у входа и сфотографировал древние барельефы.

– Я потом перешлю тебе эти фотки, – сказал он. – Хочу изучить их, как вернемся. Посмотрим, получится ли выяснить, что это за место на самом деле.

Вот оно опять, это его любопытство. Одно дело, пробежать по подземелью ради дешевых острых ощущений, но нет, Бо, как и я, хотел знать, что этот туннель представляет собой на самом деле. Он разглядывал наскальные рисунки жрецов, держащих в руках разноцветные камни, и молодых мужчин, убегающих от собак.

– Я все размышлял об этих изображениях. Покопался немного, – сказал Бо. – Не знаю, как насчет парней с драгоценностями, но вот эти рисунки бегущих людей напоминают картины, найденные в руинах майя в Гватемале. Считается, что на них изображена церемония посвящения молодых воинов: будущие воины должны были бежать впереди стаи волков в узком каньоне или туннеле. Интересно, не являлся ли забег по этому туннелю неким ритуалом для инициации – ты в другом времени, преследуемый волками, и есть всего один вход и выход? Испытание на прочность для подростков. В конце концов, сюда могут попасть только молодые люди.

– Неплохая теория.

– Я еще даже не начал выдвигать теории, – сказал Бо.

– В смысле?

– Я хочу посмотреть, что там, наверху.

– Ты хочешь вылезти наверх? – встревоженно спросила я.

– А ты не хочешь? Разве тебе не интересно, что там?

Я вспомнила о том лысом психе, который хохотал наверху, но, надо признать, мне действительно было интересно, так что я молча кивнула. Мы все еще стояли у портала входа. Я оглянулась на пещеру, через которую вошли, и увидела покрытую пылью лестницу, ведущую из нее наверх.

– Поднимемся по ней? – уточнила я.

Бо покачал головой:

– Не получится. Мы проверили это во время одного из наших первых забегов. В этом времени или измерении на крышке люка лежит что-то тяжелое там, наверху. Дэйн, Грифф и я так и не смогли открыть ее, как ни пытались. То же самое с люком в другом конце туннеля. Нам придется вылезти через шахту колодца.

Через некоторое время мы подошли к груде мусора под отверстием колодца, и я увидела, насколько серьезно Бо подготовился. Он достал из рюкзака длинную нейлоновую веревку с узлами по всей длине и трехзубым стальным абордажным крюком. Парень залез на самый верх мусорной кучи, неуклюже балансируя в поисках устойчивой опоры, а затем он начал бросать крюк в шахту колодца.

Потребовалось пять попыток – это был непростой бросок, даже для такого спортсмена, как Бо. И каждый раз, когда крюк громко ударялся о верхний край колодца и падал, я дрожала, что нас услышит лысый. Затем с мягким звуком крюк зацепился за край и не выпал из шахты. Бо проверил, веревка выдержала его вес. Он посмотрел на меня с азартной улыбкой:

– Пойдем посмотрим, что там, наверху.

Должно быть, он заметил мою нерешительность, потому что тут же остановился и спрыгнул вниз. Бо крепко обнял меня, наклонился и нежно поцеловал в губы. Если наш первый поцелуй был быстрым, спонтанным и неловким, то второй – смелым, уверенным и неторопливым. Черт, это было здорово. Еще немного, и целоваться с Бо Брэдфордом войдет у меня в привычку. Мы отстранились друг от друга лишь спустя восхитительно долгое время.

– Все будет хорошо, – произнес он. – Доверься мне.

Затем он повернулся, схватил веревку и начал карабкаться по ней, опираясь на узлы. Через несколько мгновений он выбрался из туннеля. Я смотрела Бо вслед, пока его ноги не исчезли за внешним краем колодца.

Внезапно я оказалась в туннеле совершенно одна, и мне это абсолютно не понравилось. Казалось, как будто отголоски древних криков еще раздаются в темноте. Я взглянула на кучу мусора и заметила, что кенгуру Счастливчик Хоппи все еще там. Мне не хотелось оставаться тут одной, поэтому я схватила первый большой узел на веревке Бо и быстро подтянулась вверх.

Туннель вызывал клаустрофобию, но в колодце это чувство было в два раза сильнее. Я еле-еле втиснулась в него. Гладкие кирпичные стены плотно сомкнулись вокруг меня, с каждой стороны оставалось всего несколько сантиметров свободного пространства. Наконец я доползла до верха, где, протягивая руку, ждал Бо, и он подтянул меня на последние полметра. Я вылезла из колодца, встала на твердую землю рядом с ним и только потом подняла глаза.

– О боже… – выдохнула я.

Часть III Перерождение Нью-Йорка