Я сразу же увидела кровь – на стенах, на мебели, на занавесках. Потом я увидела тела: родители Хэтти лежали лицом вниз на полу гостиной. Как и Хэтти, они оба были полноваты, и все выглядело так, словно перед смертью они ползли вперед. У мистера и миссис Брюстер в спинах торчало по большому кухонному ножу, а вокруг ножей были видны многочисленные колотые раны.
– Господи Иисусе на небесах, – прошептала Верити.
– Черт… – пробормотала Мисти.
– Что здесь произошло? – спросил Грифф.
Хэтти просто стояла неподвижно и безмолвно. Я судорожно сглотнула. Это было похоже на кадр из фильма ужасов… или на скотобойню. Ножи, всаженные в спины родителей Хэтти, служили и другой цели – с их помощью убийцы прикололи к телам одинаковые записки, написанные по-испански:
NO HAY GENTE RICA
EN EL CIELO
– Ч-что это значит? – заикаясь, пробормотала Хэтти.
Грифф перевел:
– Там сказано: «На небесах нет места богатым».
Дыхание Хэтти стало резче и быстрее, она как будто глотала воздух. И тут мы увидели третью фигуру, наполовину скрытую за кухонной дверью, как будто бы сидящую за столом. Хэтти поспешила на кухню. Я протянула руку, чтобы удержать ее:
– Хэтти, подожди…
Но было уже слишком поздно. Она застыла в дверях.
Я подошла к ней.
Человек, казалось, спокойно сидел за кухонным столом, сложив руки на коленях и склонив голову, словно в молитве. Но тут я заметила веревки – он был привязан к стулу. Еще до того как я увидела лицо, я уже знала, кто это. Я поняла это по коренастой темноволосой фигуре и одежде – черно-золотому спортивному костюму марки «Лулулемон», теперь слегка обгоревшему.
Хэтти тоже это поняла.
Пока я стояла там, как свидетель этого невероятного момента – Господи Иисусе, они были даже одеты
Из потока этих мыслей меня выдернуло то, что Хэтти начала задыхаться. Обойдя вокруг стола, я увидела, что лицо мертвой Хэтти почернело и обуглилось, как от огня. Кожа то ли расплавилась, то ли отслоилась, обнажив ужасающий череп, а рот был распахнут в крике. В ее рту все еще торчала толстая тряпка. Судя по всему, ее облили какой-то горючей жидкостью, засунули девушке в рот и подожгли.
Хэтти сожгли заживо. Точнее, ее сожгут заживо. И вдобавок ко всему ей в сердце воткнули мясницкий нож.
Мисти ахнула.
– Что… за… – прошептала Верити.
Бо часто-часто моргал.
Я взглянула на Хэтти. Даже представить себе не могла, о чем она сейчас думает. Видеть себя мертвым в будущем – это одно, но видеть, что тебя убили, да еще и так ужасно… это было просто за пределами моего понимания.
Лезвие в ее груди также удерживало на месте листок бумаги, на котором было написано:
LIMPIAR SU PROPIO
BANO, PERRA
Грифф вполголоса перевел: «Сама мой свой туалет, сука!»
И вдруг все это обрело смысл. Я вспомнила ужасные комментарии Хэтти о ее домашней прислуге – тех, кого она называла «ленивыми мексикосами» и над кем они с матерью безжалостно издевались. Судя по всему, в краткий период перед тем, как всех накрыло гамма-излучением, когда стерлись границы между работодателями и работниками, между высшим классом и низшим, эти самые работники взяли реванш.
Я смотрела, как Хэтти смотрит на себя. Это было все равно что видеть, как кто-то сходит с ума прямо у тебя на глазах. Сначала она просто без выражения смотрела на свой труп. Потом она начала кашлять, давиться, задыхаться… а затем ее вырвало фонтаном. Но самое ужасное произошло дальше – ее рот все еще был забрызган рвотными массами, а она начала хохотать отвратительным, безумным смехом, полным слез.
– Твою мать! – выругалась Мисти. Она повернулась к Бо и Гриффу: – Уведите ее отсюда. Отведите домой.
Ужасающее открытие, очевидно, убило все удовольствие от этого забега, и Мисти была не в восторге. Бо и Грифф вывели Хэтти из квартиры и повели вниз по лестнице. Мы с остальными девушками вышли в коридор в мрачном молчании.
– Давайте возвращаться, – сказала Верити.
– Да, вечеринка закончилась, – поддержала ее Честити.
Они с Верити направились к выходу, но Мисти еще не закончила. Она повернулась ко мне:
– Хочешь сходить к себе домой?
– Не уверена…
– Пошли, – сказала Мисти. – Мы все это сделали. И мы так близко.
В этом она была права. Моя квартира находилась на двадцатом этаже Северной башни, всего в нескольких минутах ходьбы. Верити заметила, что мы остановились.
– В чем проблема, народ?
– Скай не хочет проверять свою квартиру, но я считаю, что она должна это сделать.
Верити нахмурилась: