Забег на невидимые дистанции. Том 2

– Исходя из всего, что я о них узнал, выбор действительно сложный. Я как автор буду с нетерпением ждать развязки этой романтической линии.

– Долгих лет жизни, – сострила Нина, зная, что ей это сойдет с рук.

– Ну скажи хотя бы мне, черт возьми, который из двух тебе больше по вкусу?! – не вытерпел водитель. – Я поживший человек, многое видел. Ну не бывает так, чтобы одинаково. В науке там, может, и да, но не с людьми.

– Я не знаю. Не могу решить. Я очень привязалась к обоим, но не хочу кого-то обнадежить, а кого-то оттолкнуть. Не хочу ни одного из них терять, но и быть с кем-то из них я не могу. У меня другие приоритеты в жизни. Так было всегда.

– Не мучай парней. Хотя бы скажи им об этом. Объясни свою позицию, или, как ты там говоришь, суперпозицию. Ты же тогда хотела поговорить с Сетом, разве нет?

– Хотела. И поговорю. Как буду готова. Времени прошло всего ничего. Пока что я хочу все осмыслить и заняться своим будущим. Атом не перестал называться атомом даже после того, как его расщепили на составляющие [39].

Писатель сделал паузу, в течение которой недовольно сопел, в очередной раз примиряясь со строптивым нравом и нестандартным умом своего телохранителя. Иного выбора ему не оставалось.

– Нина, твоя история поразительна.

– Я вас умоляю. Таких историй, как и психов, в мире миллионы. Каждый третий может вспомнить, как ему однажды жутко повезло, как он был на грани гибели. И мой случай уж точно ни на что в этом мире не влияет.

– Это потому что о нем не знают, деточка моя. А ты представь, когда много людей об этом прочтут, что будет.

– Почему же не знают? TINA сняли документальный фильм. До конца я не досмотрела, слишком многое переврали. Сколько бы Алан ни просил, я не дала ни одного комментария. Может, поэтому меня выставили монстром без самоконтроля, способным жестоко и хладнокровно прикончить собственного похитителя.

– Но ведь это неправда! Они перевернули все с ног на голову, а люди верят! – возмутился водитель.

Нина вздохнула, приготовившись в очередной раз объяснять нечто давно ей доступное.

– Правда происходит из неизвестности, как смерть из жизни. И эта правда всегда двоична. Она – тот исход неопределенности, который мы получили в своем случае. А могли бы получить иной при тех же условиях. Разве это не разрушает всякую объективность? Квантовая физика уничтожает уникальность истины. Теперь мы знаем, что в тех же самых условиях истина могла быть другая, и при этом все равно правдивая. А две одинаковые правды все равно что две одинаковые лжи. Поэтому равновозможные истины – подрыв мышления изнутри, доказательство полной субъективности всего, с чем мы имеем дело. Лгут TINA относительно меня или говорят правду, не имеет никакого значения для тех, кто не принимал участия в событиях. У истины и лжи единый предок – незнание, потому они и кажутся равноценными. Потому так сложно отличить одно от другого.

– Тогда я тем более обязан рассказать миру правдивую историю! И с ней познакомится больше людей, чем может себе позволить TINA. Не округ, не штат, а целая страна. Может, мир.

– Да ладно вам. Кому это интересно?

– Так ты разрешаешь взять твою историю за основу для будущей книги? Оформим все бумаги, я заплачу, у меня есть хороший юрист…

– Ничего не надо, – отмахнулась Нина.

– Другого я не ожидал, – прыснул водитель.

– Только одно условие.

– Какое?

Девушка вновь обернулась, чтобы сказать ему это прямо в глаза:

– Сохраните ценность и точность научных терминов. Это обязательно. Я настаиваю и могу давать консультации. Законы физики и эволюции пропитывают нашу жизнь глубже, чем кажется, их можно обнаружить во всем, с чем человек имеет дело. Я лично в этом убедилась.

– Согласен, – кивнул пожилой джентльмен и после минуты напряженной тишины произнес то, о чем к финалу беседы думал каждый из них, но сказать не решался, – как же все-таки жаль Нону… бедная девочка.

Все молчаливо согласились с ним.

Октябрь 2021 – июль 2023

Послесловие автора

Никогда нельзя на сто процентов точно знать, чем закончится твоя книга, пока не проживешь с героями достаточно испытаний, пока не побудешь в их шкуре в течение всех уготованных им событий. Даже если с самого начала подробно прописываешь сюжет от завязки до финала, как это делаю я, все равно в процессе персонажи приобретают силу воли и темперамент, способность менять текст изнутри и меняться независимо от автора. Это настоящая магия.

Они становятся самостоятельными единицами и вносят правки в твой сюжет своими ожившими характерами. И с того самого момента ты больше не придумываешь, а лишь документируешь. Потому что уже не ты ведешь героев, а они тебя. То, что ты для них подготовил изначально, впоследствии может оказаться неорганичным, и они скажут тебе прямо: нет, это разрушает наше амплуа или не соответствует нашему образу.