Забери меня домой

Когда закончился мат-перемат и Олега наконец-то скрутили, мы облегченно выдохнули. Его прижали щекой к ковру, и единственное, что мог делать развратник, – бешено вращать глазом. Ольга Александровна встала над ним и принялась патетически вещать:

– Да как ты мог?! На что повелся? На накладные сиськи? На губы?

Нам стало некомфортно: и сиськи, и губы у нас натуральные, но мы молчали, чтобы не портить момент.

– Я же все для тебя, а ты?

Олег что-то пробормотал – внятно говорить не получалось, так как в щеку ему упирался бармен, и, чтобы слышать лучше, Ольга Александровна наклонилась и вдруг спросила:

– А это кто?

Мы переглянулись.

– В смысле? Это Олег, – проблеяла я. У женщины, по-видимому, от горя помутился разум, потому что она стала странно хихикать.

– Нет, это не он.

Мы принялись убеждать, что она ошибается, но Ольга Александровна была неумолима.

– Да отпустите его! – бармен мигом отскочил, не выпуская молоточка, охрана же двигалась гораздо медленнее. Мы сдвинулись к двери, опасаясь возмездия.

– Как вас зовут? – в вопросе Ольги Александровны явно прослеживались нотки истерики. Мужчина приподнял голову и, точно не понимая, что происходит, ответил:

– Саня. Саня меня зовут.

– А где Олег? – совсем глупо спросила Анька. До меня медленно доходило, и от осознания происходящего даже зубы заныли. Ольга Александровна смотрела в нашу сторону как бык на красную тряпку, и взгляд этот обещал нам множество проблем.

– А зачем ты владельцем представился? – додумалась я.

– Так вы бы иначе не пришли.

Удивительно, но под таким стрессом из мужчины словно вся наркота выветрилась. Глаза еще были чумные, но размышлял он вполне здраво.

– Так! – рявкнула настоящая владелица отеля. Мы все вытянулись по струнке. – Вставай! – Саня, кряхтя и стеная, поднялся. Преувеличивал точно, не так уж его и потрепали, можно было и посильнее. – 20 000 за моральный ущерб будет достаточно?

– Долларов? – куда и потрепанность делась? Ольга Александровна скривилась.

– 30 000 и рублей, – Саня открыл рот, чтобы возразить, но женщина повысила голос. – А если ты против, так мы с девочками мигом поедем и подадим заявление за шантаж. У нас свидетелей толпа. Верно, девочки?

Мы закивали, но я при этом очень надеялась, что 30 000 платить будем не мы. В условиях собственноручного заваривания этой каши вполне можем остаться и крайними, а такой суммы у нас и на два кошелька не наберется.

– И про наркотики все расскажем, – добавила Анюта. Ольга Александровна посмотрела на неудавшегося развратника с дополнительной порцией брезгливости.

В итоге наркоман и извращенец с нашими условиями согласился, фотографию удалил и под присмотром бармена сел писать расписку в получении денежных средств. Мы вышли в коридор и, опуская вниз виноватые глаза, извинились.

– Сама виновата, – деловито ответила Ольга. – Надо было доверять Олегу или хотя бы информацию проверять получше. О чем это я? Хотя бы просто проверять. 30000 рублей это меньшее, что я могла бы потерять в данной истории. Но, девочки, не обессудьте, видеть вас в моем отеле я больше не хочу.

***

Кажется, Тимур действительно беспокоился – мы опоздали да еще и не отвечали на звонки. Удивительно, что парни не уехали, Вовка даже в начале наших отношений не ждал бы и минуты. Отмахнулась от мыслей о муже и с усилием растянула губы в улыбке.

– Простите за опоздание, мы…

Договорить я не успела, Тимур повелительным движением притянул меня к себе и, не встретив сопротивления, впился в губы коротким, но волнующим поцелуем. Меня обожгло удовольствием – предвкушающим и вместе с тем пугающим. Я обрадовалась и смутилась, но руки Тимура на затылке ощущались как что-то правильное и нужное, так что когда парень отстранился, возмущаться не стала.

– По-дружески? – я не могла заставить себя не смотреть на Тимура.

– Конечно, – абсолютно серьезно ответил парень. Неохотно оторвал от меня взгляд и поискал глазами Юрку.

– А ну иди сюда.

– Зачем? – несуразный Юрка все пропустил – они о чем-то тихо разговаривали с Анькой.

– Целоваться будем. А то мне не доверяют.

Оказалось, что в Анапе не так уж и много достопримечательностей, которые бы поразили девушек. Другой причины тому, что мы поехали в парк аттракционов, я найти не могла. Никогда не находила в себе страсти к экстриму, а здесь по какой-то неведомой причине согласилась прокатиться на колесе обозрения. Наверное, большую роль в моем согласии сыграла атмосфера: жаркий воздух курорта и опаляющие прикосновения мужчины рядом. Осторожные, ласковые, приличные, но вместе с тем кружившие голову. Мне беспричинно хотелось улыбаться, хотелось ловить на себе взгляды Тимура, шутить и вместе смеяться и прикасаться, прикасаться, прикасаться.

Я одергивала себя, но ощущала присутствие Тимура даже кожей, и какое в этой ситуации могло быть здравомыслие?