Забери меня домой

– Он мимо проходил, – хмуро сказала я. Волнительно было говорить это, но все же. – Я по делу. Хочу написать заявление.

– Лиля… – негромко и предупреждающе сказал Вовка. Я мотнула головой.

– О попытке изнасилования.

Дежурный приоткрыл рот от удивления.

– Это вас прямо сейчас на крыльце отделения изнасиловать пытались?

– Почему? – удивилась я. – У меня дома, вчера вечером.

– Хватит! – Вовка ударил ладонью больной руки по стойке.

– Гражданин! – подскочил дежурный. – Вы что себе позволяете?

Вовка не обратил на него внимания.

– Лиля, хватит.

Я обернулась и спокойно посмотрела ему в глаза. Хотелось плеваться, поморщиться от брезгливости, но я стойко держалась. Столько уже обид было на этого человека, но оставались крохи уважения. Сейчас же я осознала, какой он мерзкий. И как раньше не замечала?

– Это тебе хватит врать, Вова. Я знаю правду и докажу ее, чего бы это не стоило, – и уже дежурному: – Дайте бумагу и ручку пожалуйста.

Я услышала, как Вовка заскрежетал зубами от злости и напряженно, пока дежурный искал бланк, ждала продолжения. От того, как себя сейчас поведет мой муж, многое зависело и, естественно, я нервничала. Мои пальцы, лежавшие на стойке дежурного, мелко подрагивали, и я сжала их в кулак, чтобы не выдавать волнения. Надеюсь, Вовка не догадывается, что мне самой не хочется давать делу ход: Тимур все равно должен будет понести ответственность за избиение, но и я пострадаю. И все равно, пойду на это, правда. Не позволю портить и мне, и другим людям жизнь.

Дежурный протянул бланк, но лишь я попыталась его коснуться, Вовка схватил лист.

– Мне нужнее. Что написать, чтобы забрать заявление?

Дежурный, по-видимому, не так уж и давно здесь работал, потому что на лице его сразу же нарисовалось бешенство. Я же облегченно выдохнула.

– У вас фамилия одинаковая? – как-то обреченно спросил дежурный. Не сразу я поняла о чем он говорит, но все же виновато кивнула. – Тогда все ясно. Вот из-за кого весь сыр-бор… Любовник избил мужа и пытался его изнасиловать. Он признавать это не хочет, а вы его уговариваете? Сейчас позову следователя.

Не понимаю, как он мог прийти к такому умозаключению, но это и неважно.

Я с затаенным восторгом наблюдала за тем, как дежурный набирает по стационарному телефону с дисковым набором номер и старалась не смотреть в сторону Вовки. Он недовольно сопел, но молчал – уверена, ему от возмущения грозил разрыв глазных яблок. Все ж таки не первый день знакома с этим мужчиной и знаю, как он себя ведет в стрессовых ситуациях: таращит глаза и раздувает ноздри.

– Ты пожалеешь еще, – прошипел Вовка. – Бросит тебя твой хахаль, приползешь.

Дежурный сказал несколько слов по телефону, подумал пару минут и вдруг оперся на стойку, высовывая голову в окошко.

– Вы это, – получилось у него смущенно и немного доверительно, – пить бы перестали.

И я и Вовка опешили от неожиданности.

– Уважаемый, вы о чем это? – не поняла я.

– Да и выглядите вроде бы хорошо, но явно же неблагополучные.

Я решила, что подожду Тимура на улице.

Глава 16

Через час Тимур вышел из отделения. Я не подходила, ждала его в конце аллеи. Боялась, отчаянно трусила сделать шаг навстречу. Мне казалось, Тимур не простит. Казалось, что за несколько часов в отделении он все переосмыслил и понял, что проблем от меня гораздо больше, чем удовольствия.

Но нет, Тимур широкими шагами преодолел разделяющее нас расстояние и с чувством прижал меня к себе. Я уткнулась ему в плечо и закусила губу, чтобы не разреветься. Только сейчас почувствовала, что на улице холодно, сыро, ветер пробирается под куртку и единственный источник тепла – Тимур.

Я сильно-сильно обняла мужчину за талию и прижалась, что есть силы. Все время ожидания я мучалась, правильно ли поступила, что не проконтролировала Вовку. Не раз и не два, представляла, как он в очередной раз предаст меня, обманет и тогда я возвращалась к дверям, держалась за ручку и уходила снова. Если дежурный смотрел на меня в камеру наружного наблюдения, уверена, уверился в мысли, что благополучием от меня и не пахнет.

– Замерзла? – тихо спросил Тимур, мягко убирая мои волосы от лица. Я покачала головой, ни на секунду не отрываясь от него, вдыхая запах, понемногу успокаиваясь. – Испугалась?

Ответить я не успела – раздался визгливый, явно с нотками истерики голос Тамары Игоревны.

– Это я испугалась, я! – и она зарыдала – навзрыд и явно наигранно. – Сыночек!

И как только услыхала слова сына, вроде же тихо говорил. Тимур отпустил меня и обнял маму. Клянусь, эта женщина взглянула на меня через его плечо и в глазах ее сквозило злорадство. Я лишь улыбнулась в ответ. Не хотелось бы ни на что намекать, но мама Вовки когда-то также ко мне относилась. Как к хищнице, которая пытается украсть ее драгоценность. А со временем все изменилось.

Несмотря на недовольство матери, отпустил ее Тимур довольно скоро.

– Вызовем такси, – он устало провел рукой по лицу, – мне надо отдохнуть.

– Тебя не били? – я задала вопрос, который меня мучал с момента прихода полицейских. И тут влезла Тамара Игоревна:

– Поздно уточняешь, не находишь…те?