Забирай мое сердце

— Вот именно, что просто трахал! Они пустое место! Никто блядь! Ясно тебе? Ты — другое! Другое! И мою прошлую жизнь не стереть! Не отмотать назад! Знала же! — встряхивает за плечи. — Знала? — впивается в меня горящим взглядом.

Ждет, что отвечу.

38

— Знала! — пячусь, вскакиваю на кресло. Ору прямо в его перекошенное лицо. — Но мне все равно…неприятно!

Шахов стаскивает меня и ставит перед собой. Снова наступает и дышит, как дракон, только искры не сыплются пока. Отхожу назад, спотыкаюсь о неудобные штанины. Не нахожу ничего лучше, чем сдернуть брюки и с голым задом стартануть от Ника в другую комнату. По пути визжу. Страшно! Ну не так чтобы, но не знаю, что ждать от него. Не успеваю добежать, как схватывает и тащит обратно.

— На хуя ты так сделала? Отвечай! Понравилось, как трогал, ну? Мало меня? Или распечатал, все пиздец, пошла по…

— Дурак! — огрызаюсь и со всей силы леплю ему пощечину, промахиваюсь, попадаю по губам, сильно прочесывая ногтями.

Оторопело смотрю, как появляется капля крови и как-то сразу остываю. Ник прикрывает глаза, еще сильнее суровеет лицом, дотрагивается до уголка рта. Смотрит на палец, вымазанный кровью. Потом на меня. Дикий выдох и грудной рев сотрясает стены квартиры.

— Зализывай! Живо!

Да блин, что ж все время тычу не туда, косая я что ли?! Ну перегнула, признаю. Стою перед Шаховым в одних трусах и коротком топе. Пиджак где-то валяется в глубинах квартиры, я не уверена, что он уцелел. Если так дальше пойдет, то он раздерет всю мою одежду.

Ник неожиданно мечется по мне жадным взглядом, но и меня возбуждает, что сейчас происходит. Ненормальная, да? А что делать, если он раскопал во мне это? Тремор охватывает, запекает внизу живота, не могу справиться с волнами вожделения, хочется прыгнуть на него и…

Прыгаю. Он ловит меня, подхватывает под ягодицы и жестко целует. Перехватывает одной рукой и сильно прижимает затылок к своему рту. Слизываю его кровь и громко стону. Я не могу и не хочу сдерживаться. Сидя на нем, сдираю верх одежды, оставляя его голым сверху, и вжимаюсь.

— Лееен, — жаркий, но все еще грозный голос бьет по нервам — сууукк…целуй меня…дай губы…Даааай…Моя…

Кусаю его шею и тут же тяну языком.

Моя шальная реакция подстегивает Шахова, он рвет на мне трусы и стаскивает топ. И все это во время, когда сижу на нем. Даже мысли нет, что пошатнемся. Мой Маори настолько сильный, что держит все колебания наших тел. Остервенело целуемся и трогаем друг друга. Эти объятия уже нежности не несут, метим кожу и оставляем красные горящие следы. Падаем на широченную кровать, я слышу отрывисто неопровержимое.

— До тебя никто больше не дотронется, кроме меня.

— Да… — захожусь от поцелуев.

— Ни на кого не смотри!

— Хорошо…

— Только моя…

— Угу…Ммммм….- выгибаюсь от языка на клиторе.

Несколько движений, распаляющих до предела, и он снова на мне. Садится в моих ногах и словно огнеметом жжет, так смотрит. Все смешалось там: и гнев, и нежность, и злость, и звериное желание. Гладит мои бедра, прихватывает кожу, а потом раскрывает. Зажимает свой член в кулаке, хлестко бьет по моему лобку, и жестко насаживает. Сразу одним толчком входит до упора. Ненасытно принимаю. Выгибаю спину, подстраиваюсь, раскрываюсь шире, чтобы он видел, как берет меня. Шахов словно наказывает, трахает так жадно и глубоко, что кончаю почти сразу же. Адреналин и дикая тряска бомбят меня. Ник долго не задерживается, и выдернув член, заливает меня спермой.

Мокрые, всклокоченные, словно марафон пробежали. Я еле шевелюсь. Изнемогаю от бешеного напора. Шахов словно шторм по мне прошелся. Ощущение, будто после грозы, когда дышишь и не можешь напоить себя чистым воздухом, потому что хочется больше и больше. А когда приходит насыщение, счастливей нет. Так и у меня. Никита стирает с нас следы, и заваливается рядом, сграбастав и прижав меня.

Жарко же!

— Я никуда не убегу.

— Да? Пыталась же сегодня.

— Оба перегнули.

— Ну да…Слушай…Мне есть что сказать.

Ник тяжело вздыхает и садится прямо передо мной. Он сосредоточен, как никогда. Настолько проникновенно смотрит, что становится немного не по себе.

— Лен, я понимаю, что сегодня произошло. — сглатывает он. Волнуется? У меня сейчас глаза от удивления вывалятся. Значит, все серьезно. — Но ты должна мне верить, понимаешь? Не надо злиться! Все, что там — машет рукой за спину — в прошлом. Единственное, что имеет значение — ты. С тем что было ничего не поделать. И никуда не деть. — морщусь при этих словах. — Ты сбила меня с прямой, понимаешь? Взорвала мой привычный мир. — смотрю на него непрерывно, не могу оторваться. — Не провоцируй попусту, прошу тебя! Иначе быть беде.