Забирая любовь (СИ)

========== Глава 1 ==========

По проселочной дороге почтового тракта Москва - Санкт-Петербург неспешно катила груженая карета, запряженная четверкой лошадей. Сей транспорт был нанят статным и благородным мужчиной лет сорока - Павлом Сергеевичем Ланским из знатного дворянского рода, который в данный момент находился внутри салона и, глядя в открытое окно кареты, обмахивался огромным листом лопуха от мух и духоты. На козлах восседал возница, мастерски задавая коням темп, еще шестеро слуг на резвых лошадях скакали по бокам от кареты и позади нее, вынужденные глотать дорожную пыль.

Лето 1827 года от рождества Христова выдалось жарким и засушливым, некогда сочная трава выгорела и покрылась пылью. Деревья, что могли бы дать такую необходимую тень и прохладу, встречались редко. Одно было хорошо, дорога была твердой и не размытой осадками, и доверху груженый экипаж не застревал на ухабах и колдобинах.

Впереди, в четверти мили от процессии, на резвом скакуне восседал двадцатидвухлетний племянник Павла Сергеевича, Алексей Ланской. Дорога путешественников пролегала в направлении Санкт-Петербурга, через деревню Трегубово, где старший Ланской собирался купить имение для своего племянника, а сам, спустя время, должен был отправиться в Кронштадт на борт фрегата «Меркурий», который вскоре должен был отплыть в очередную экспедицию, в членский состав которой и входил Павел Сергеевич.

Для Алексея Ланского путешествие в Санкт-Петербург было не первым в его жизни. В последний раз в этих краях он был годков двенадцать тому назад. Когда ему минуло десять лет, его отец Петр Сергеевич решил отдать его в мужской пансион господина Бергера, расположенный в окрестностях Санкт-Петербурга.

- Хватит вам, сударь, за маменькину юбку держаться. Пора послужить отечеству и вкусить жизни, какой она есть, - мягко сетовал отец, глядя сыну в глаза.

Как Лёша ни молил, ни уговаривал и ни убеждал отца в своей боязни быть одному так далеко от дома, семьи, среди незнакомых людей ему, десятилетнему отроку, папенька был непреклонен.

- Стыдитесь, сударь, вы получили достойное воспитание и не должны срамить славного имени Ланских. Ступайте, слуги помогут собрать ваши вещи. Завтра с утренней зарей вы отправитесь в путь-дорогу дальнюю.

Алёша почти до самых петухов проплакал на груди у маменьки, не желая лишать себя ее ласкового расположения, теплоты, заботы, уюта и безопасности. Как всякого отрока, взращенного в подобной среде, его страшило одиночество и неизвестность перед будущим. Но он прежде всего мужчина, потомок знатного рода, и никоим образом не может посрамить отца с матерью своим малодушием.

Напоследок крепко обняв отца с матерью, Алёша пообещал им быть прилежным, покладистым и терпеливым, взамен попросив их, чтобы слали ему весточки и изредка наведывались в пансион, где он должен будет обучаться несколько лет.

- Ни о чем не волнуйся, Лёшенька, - заверила его матушка, целуя сына на прощанье, - твой папенька Петр Сергеевич внес деньги в заведение господина Бергера на несколько лет вперед. Мы приедем к тебе, как только сможем, - с придыханием ответила женщина, покосившись на своего супруга.

Мальчик долго глядел в небольшое оконце заснеженной кареты, не зная о том, что видит маменьку и папеньку последний раз в жизни.

И вот, одним зимним днем, после рождественских святок, юный Алёша Ланской появился на пороге мужского пансиона, которым управлял Карл Иванович Бергер, немец по происхождению.

- Проходите, сударь, знакомьтесь, это ваш класс, - добродушно говорил Бергер, представляя Алёшу девятнадцати учащимся, смешно проговаривая букву «в» через звук «эф».

К своим десяти годам Ланской был самым маленьким по росту в классе. Учащиеся с ним отроки видели перед собой голубоглазого ангела с мягкими светлыми локонами волос, отросших до ключиц, более походившего на девчонку, нежели на юношу.

- Кисейная барышня, - бросил кто-то из учащихся, и по классу прокатился смешок.

Алёша со страхом глянул на окружающих своими огромными глазами-озерами, больно прикусив пухлую губу, чтобы и в самом деле не разреветься, как баба.

- Довольно пересудов! – повысил голос Бергер. - Ну-с, Алёша, идите, садитесь на свободное место, и будем начинать урок.

Недолго думая, новенький сел за парту к сидевшему в одиночестве рослому пареньку лет двенадцати.

- Гляньте-ка, господа, байстрюк и кисейная барышня, - очередная реплика в спину и нестройный смешок.

Рядом сидевший юноша резко развернулся и влепил шутнику, сидевшему на задней парте, звонкую затрещину.

- Не обращай внимания на этого фигляра балаганного, - прошептал он Алёше, обернувшись, - Мефодий Трегубов, - представился он, предлагая ладонь для пожатия.

- Ланской Алексей, - в ответ прошептал юноша, неуверенно вкладывая свою маленькую и хрупкую ладонь в руку сидевшего рядом ученика. Тот подмигнул ему и доверительно прошептал:

- Не боись! Со мной не пропадешь!