Забирая жизни

– Черт-те что, а не утро! – Рео, яркие волосы которой были приглажены, а глаза глядели пристально и цепко, поставила портфель на стол. – Прежде чем начнем, можно кофе?

Ева протиснулась к автоповару.

– Должен быть способ увеличить вам кабинет, – заметил Уитни. – Изыщем средства.

– Тогда сюда будет набиваться еще больше народа. При всем уважении, сэр… – отозвалась Ева.

Поскольку время позволяло, она сообщила присутствующим детали и вкратце обрисовала основную стратегию.

Когда вновь осталась одна, облегченно вздохнула. Четверым тут совсем нечем дышать. Сложила нужные бумаги в папку и вышла.

– Баннер, вы со мной. Пибоди, смотришь через стекло. Скажи Звеку, что начинаем. Где Джеймс?

– В допросной Б.

– Он первый.

Баннер поравнял с ней шаг.

– Спасибо за возможность участвовать в допросе, лейтенант!

– Вы это более чем заслужили.

– И все-таки я очень благодарен.

– Уже получили свитер с эмблемой полиции Нью-Йорка?

– А как же!

– Носите с гордостью! Пришли. – Ева распахнула дверь. – Включить запись. Лейтенант Ева Даллас и помощник шерифа Баннер приступают к допросу Дэррила Роя Джеймса по делам У-52310, У-52314, У-52318 и связанных с ними. Мистер Джеймс, вас информировали о правах?

Его отмыли, смазали «заживителем» ссадину над левым локтем и обрядили в тюремный комбинезон. Ядовито-оранжевый ему не к лицу, решила Ева. Как и зацветающий фиолетовый синяк на челюсти.

– Где моя Элла-Лу?

– Под стражей. Задницей на сковородке, как и вы. Вас информировали о правах?

– Мне надо ее видеть! Убедиться, что ее не обижают!

Ева села за стол напротив Джеймса. Положила папку.

– У вас есть право хранить молчание…

– Слышал я все это! Приведите Эллу-Лу!

– Значит, вам зачитали права?

– Да говорю же! – Он стукнул по столу кулаком, громыхнув наручниками. – Пока ее не увижу, ничего не скажу!

– Не увидите, пока все не скажете. – Ева откинулась на спинку. – Права, стало быть, вы слышали. Так вот, это все, что у вас есть. Дело в том, Дэррил, что в моей власти сделать так, чтобы вы больше никогда ее не увидели.

Он побагровел от ярости.

– Вы не можете нас разлучить! Нас повенчали на небесах! Это истинная любовь, на всю жизнь!

– Полагаете? Посмотрим, насколько истинная и на всю ли жизнь, когда она поймет, что эта «жизнь» пройдет в бетонной клетке на другой планете.

Ева подалась вперед.

– Ты стукнешься, Дэррил, и стукнешься больно! Усек? Всю оставшуюся жизнь будешь смотреть на небо в клеточку! Это тебе не пара лет в Оклахоме, где есть посещения родственников, комнаты для супружеских свиданий, книги и возможность учиться. Приговор на несколько жизней! Жуть жуткая!

– Нечего меня пугать! Вломились к нам домой…

– К вам? К Сэмюэлу Зеду!

В глазах Дэррила блеснуло лукавство.

– Ну да, старины Сэмми… Он в отъезде, разрешил у себя пожить. Просил приглядеть за квартирой.

– Да что вы говорите!

– То и говорю.

– А его поездка предполагала сбрасывание в Гудзон с отрезанными пальцами?

– Понятия не имею, о чем вы.

– Где вы познакомились?

– В каком-то баре.

– Название!

Он нагло ухмыльнулся.

– Солнышко, их так много, не упомнишь!

– Элла-Лу трясла перед ним сиськами? Соблазняла его? Отвечай, солнышко!

Дэррил побагровел.

– Не смейте так говорить о моей девочке!

– Обещала его трахнуть, чтобы привел к себе домой? Кто из вас выбил ему зубы? Кто отрезал пальцы?

– Не знаю, о чем вы! Если Зед ввязался в неприятности и его грохнули, мы ни при чем. Мы просто смотрели за квартирой!

– А Джейла Кемпбелл и Рид Маллиган тоже смотрели за квартирой?

Он вперил взгляд куда-то поверх ее головы.

– Таких не знаю.

Ева почувствовала – впервые говорит правду. Даже не знает их имен…

– Те, кого вы связали и пытали, жалкий долбоеб! Кого с Эллой-Лу резали, жгли и били, потому что вы от этого торчите!

Он вытянул под столом ноги и вдохнул сквозь зубы.

– Вы ничего не поняли. Они сказали, что им такое нравится, что здесь, в большом городе, всяких полно. Мы просто дурачились. Что они там наплели? Врут все, и вы ничего не докажете!

Ева открыла папку, вывалила на стол фотографии.

– А эти, Дэррил? Им тоже нравилось?

– Я их не знаю.

Однако на фото посмотрел с жадностью, в глазах мелькнула гордость.

Ева начала вставать, чтобы пригрозить сильнее, и тут прозвучал спокойный голос Баннера:

– Малыш Мелвин.

– Чего-чего?

– Малыш Мелвин, вот этот. – Баннер подвинул фото.

– Вы откуда?

– Сибилс-Понд, Арканзас. Как и он. Мы дружили.

– Очень жаль вашего друга, только мы никогда в Сибилс-Понд не бывали.

– Выгораживаешь Эллу-Лу, так, Дэррил?

– Я ради нее – что угодно! – Дэррил пальцем обвел у себя на груди сердце. – В обиду не дам! Надо, так умру!

– Вижу. – В тоне Баннера просквозил намек на восхищение. – Вы двое созданы друг для друга, это верно. Пойми: мы докажем, что вы убили моего друга и всех остальных. Докажем, что были в Сибилс-Понд, что встретились в «Ковбое и лассо»…

– «Едва взглянули – полюбили». Шекспир, дружище!

– Ясно. Так вот, мы докажем, как вы с Эллой-Лу любили друг друга по всей стране, как после твоей отсидки подались на восток в пикапе, который ты четырьмя годами ранее угнал у Барлоу Хэнкса.