Забить гол

Ее слова больше не удивляли меня.

— Я проведу тест на отцовство.

— Мудро. — Она улыбнулась, прежде чем наклонилась вперед и схватила меня за галстук. — Однако я уверяю тебя, мой дорогой жених, что ты отец этого ребенка.

Краска отхлынула от моего лица. Если это было правдой и Кэролайн была беременна моим ребенком, мне некого было винить, кроме себя. Я всегда пользовался защитой, но не в ту последнюю ночь, когда видел Кэролайн до отъезда в Рио. Мы были вместе в квартире моего друга. Я заметил ее в другом конце комнаты, и как только я споткнулся, она принесла мне стакан воды и усадила меня. Через некоторое время после этого я пригласил ее к себе домой, чтобы мы могли поболтать. Я хотел поближе познакомиться с женщиной, на которой должен был жениться. Хотел знать, была ли она забавной или скучной, застенчивой или уверенной в себе.

Я думал, она мне откажет, но она пришла добровольно, села на мой диван, и сама расстегнула рубашку. Я вспомнил, как пытался сохранить равновесие, наблюдая, как она раздевается. Детали были настолько туманны, что я не был уверен, кто сделал первый шаг, но я действительно помнил, как трахал ее там, слишком пьяный, чтобы осознать серьезность ситуации.

Утром она ушла, но оставила записку под выпечкой на моем кухонном столе.

Возможно, это не будет так плохо… — К.

Мои глаза заволокло красным. Кэролайн уставилась на меня своими большими круглыми глазами. Я хотел убить ее. Я мог бы убить ее. Предполагаемую мать моего ребенка. Она была воплощением зла, и я хотел, чтобы она ушла из моей жизни раз и навсегда. Я наклонился и сжал руку, которой она сжимала мой галстук. Ее брови нахмурились, а тонкие черты лица исказились от боли.

— Это больно, Фредерик.

Ее голос стал звучать тише, легче и панически. Было приятно напомнить ей, как быстро могут поменяться роли. Она могла планировать свои действия и прокладывать себе путь в мою жизнь, но нельзя было отрицать, как легко было бы вернуть контроль. Одна рука на ее шее, и Кэролайн ушла бы.

— Фредерик, ты меня пугаешь.

Я сжал ее пальцы крепче. Я хотел сломать ее так же, как она ломала меня.

— Даже если у тебя будет этот ребенок, я останусь с Энди. Я никогда не женюсь на тебе, Кэролайн.

Ее глаза сузились.

— Мы разделим опеку и будем общаться через адвокатов, не более того, — продолжил я.

— Нет, Фредерик, ты снова слишком медлителен, — сказала она, царапая ногтями мою руку, пока я, наконец, не отпустил ее. Она сделала два шага назад и сунула сонограмму в сумочку. — Ты скоро поймешь, что у тебя нет другого выбора, кроме как жениться на мне и сделать меня своей женой.

Ее хитрой улыбки было достаточно, чтобы прикончить меня.

Я провел руками по волосам.

— Как ты можешь так сильно бредить?

— Потому что, если ты думаешь, что мир ненавидит твою драгоценную Энди за то, что она стала объектом твоих предательских желаний на одну ночь, просто подумай, как сильно они будут презирать ее, как только узнают, что она замышляет разрушить семью.

— Нет, — я покачал головой.

Она послала улыбку странствующему гостю вечеринки, а затем оглянулась на меня.

— Если ты не останешься со мной, я не остановлюсь. Не раньше, чем ты все потеряешь, Фредерик. — Она наклонилась вперед и приподнялась на каблуках, чтобы поцеловать меня в щеку. — Чем скорее ты это поймешь, тем лучше.

Она проскользнула обратно на вечеринку, а я застыл как вкопанный на своем месте в углу. Весь мир продолжал вращаться вокруг меня, но я стоял там с онемевшими чувствами. Мимо проходили официанты с подносами с напитками и едой. Гости вечеринки обходили меня. Смех, болтовня, музыка и жизнь продолжались, но я уставился на странное пятно на стене. Звука моего быстро бьющегося сердца было достаточно, чтобы наполнить мои уши. Я не слышал, как Джорджи подошла ко мне и толкнула меня под руку. Я наблюдал, как двигаются ее губы, но был далеко отсюда.

Действительно ли я собираюсь стать отцом?

Неужели Кэролайн так легко манипулировала моей жизнью, что выхода нет?

Я моргнул, Джорджи была там, пытаясь привлечь мое внимание. Я снова моргнул, а она исчезла.

В конце концов, я начал двигаться. Я повернулся к дверям вечеринки и пошел к ним в оцепенении. Кто-то потянулся, чтобы схватить меня за руку и задать вопрос, но я отпрянул от них и продолжил, даже не взглянув. Люди хлынули через двери, улыбаясь и смеясь.

Как все остальные могли быть так счастливы? Неужели они не видели, что происходит? Неужели они не видят?

— Фредди.

Голос Энди был первым, что пробилось сквозь помехи. Ее пальцы переплелись с моими, когда она оттащила меня в сторону. Я почти вышел с вечеринки, но она была там, притягивала меня к себе, вытаскивала из тумана.

— Мне нужно идти, — сказал я, уставившись на ее губы. Они всегда были неотразимого розового оттенка, пухлые и красивые.

Я буду скучать по ее губам.