Забить гол

Хотя это было нелегко; я все еще мог вспомнить ощущение ее прижатого ко мне тела, звук, который она издавала, когда я целовал внутреннюю сторону ее бедер. Она ушла от меня на вечеринке, и жизнь пошла своим чередом. Накануне я участвовал в двух заплывах и был на пути к большему. Я знал, что мне нужно сосредоточиться на плавании, но меня не интересовала дальнейшая жизнь без Энди. Золотых медалей было недостаточно.

Чья-то рука ударила меня по плечу, отвлекая от моих мыслей. Я остановил музыку и поднял глаза, чтобы увидеть Тома, нависшего надо мной.

— Готов, приятель? — спросил он с веселой улыбкой.

Мы были на стадионе, и автобус полностью опустел, а я и не заметил. Я был единственным, кто все еще был в нем, сидел, как дурак. Том толкнул меня в плечо, и я встал, чтобы последовать за ним. Я не подготовился к шквалу камер, ожидающих меня снаружи. Я поднял руку, чтобы блокировать вспышки, но это было бесполезно. К тому времени, как я вошел в раздевалку, перед моим взором заплясали яркие круги.

— Арчибальд, ты первый. Очисти свою тупую голову, иначе ты можешь утонуть, — игриво сказал тренер Кокс, ударяя кулаком по моему плечу, когда проходил мимо. Я сдержал поток ругательств.

— Никто не спрашивал твоего совета, — выплюнул я, расправляя плечо.

Он повернулся ко мне лицом.

— Прошу прощения?

Том встал между нами, пытаясь снять напряжение.

— Он будет готов к началу.

— Это твое первое предупреждение, Арчибальд. Еще одна подобная вспышка, и ты сядешь на самолет обратно в Лондон.

— Правильно, отправь своего самого быстрого пловца перед эстафетой. Отвали, — прошипел я себе под нос, когда он ушел.

Том развернулся и пристально посмотрел на меня.

— В чем, черт возьми, твоя проблема?

— Он придурок.

— Хорошо, он также твой тренер, но ненадолго, если ты будешь продолжать так с ним.

Я протиснулся мимо Тома и прошел в заднюю часть раздевалки. Любой, у кого есть хоть капля разума, мог бы почувствовать, как от меня исходит гнев. Я был проводом под напряжением, и мне нужно было направить свою ярость, а не подавлять ее. Я нашел запасной шкафчик и засунул туда свою сумку. А затем увеличил громкость своей музыки до тех пор, пока мир вокруг меня полностью не заглушился.

Я захлопнул дверцу своего шкафчика и повернулся, чтобы найти тихое место, чтобы остыть. Позволил ритму моей музыки гармонировать с моим гневом, когда потянулся. В этом тихом уголке, лицом к цементной стене, я наконец-то сосредоточился. Я подумал о кругах, о спокойствии, которое омывало меня в бассейне. Здесь не было никаких интеллектуальных игр или ультиматумов. Просто вода.

Это была самая легкая часть.

***

Вспышки фотоаппаратов вспыхнули вокруг меня, когда я поднял свою золотую медаль. Это была четвертая, которую я заработал с начала игр, и она висела у меня на шее так же тяжело, как и предыдущие. Я побил свой мировой рекорд на дистанции 100 метров баттерфляем, финишировав на целых две десятых секунды быстрее, чем четыре года назад. Все остальные пловцы отстали от меня; я был непобедим в воде, и мне было приятно стоять на трибуне, пока стадион взрывался радостными криками вокруг меня.

СМИ всегда спрашивали, не надоедала ли победа, была ли моя двадцатая медаль такой же хорошей, как и первая. Я опустил глаза, уставился на ленту, висящую у меня на шее, и улыбнулся.

Нет, победа никогда не надоедала.

— Фредди!

— Арчибальд!

— Пожалуйста, Фредди!

Я сошел с трибуны, когда репортеры кричали мне, пытаясь привлечь мое внимание. Прямо перед нами был парень, немного моложе и менее лощеный, чем остальные. Он изо всех сил пытался привлечь мое внимание, и когда я встретился с ним взглядом, я увидел в нем отчаяние.

— Фредди, пожалуйста. У тебя есть время для краткого интервью?

СМИ знали, что я терпеть не могу интервью. Ответы, которые я давал, были короткими и отрывистыми, но что-то в этом молодом репортере заставило меня захотеть дать ему некоторую поблажку.

Я отмахнулся от менеджера нашей команды, которая пыталась провести меня обратно в раздевалку сквозь хаос, и подошел ближе к репортеру.

— У тебя есть три вопроса, — сказал я, кивнув. — Как тебя зовут?

Его голубые глаза расширились от шока, и на секунду он замер. Репортеры вокруг него подались вперед, пытаясь отобрать у парня мое интервью, но я проигнорировал их приставания.

— Маурисио.

— Рад познакомиться с тобой. Давай покончим с этим.

Он потрясенно покачал головой и протянул мне маленький диктофон. Его рука сильно дрожала, когда он задал свой первый вопрос.

— Ты н-нервничал из-за сегодняшней гонки?

Репортеры разразились негодованием за его спиной, раздраженные его вопросом.

— Да ладно, Фредди, — сказал репортер позади него. Я узнал его по прошлым соревнованиям. Это был высокий пожилой мужчина с седыми волосами и очками в толстой оправе. Он всегда был готов задать стандартный вопрос и никогда не принимал «нет» в качестве ответа. На этот раз я полностью проигнорировал его и ответил Маурисио.

— Нет, я не нервничал. Как только я попал в воду, мое тело знало, что делать.

Он кивнул и взглянул на маленькую записную книжку, зажатую в его руке.