Заблудившиеся (ЛП)

Феликс взял рукой обе ее кисти и поднял их ей над головой, из-за чего она выгнулась дугой. Ее груди подались вперед, представив собой аппетитное блюдо, которое он слишком сильно желал вкусить. Собираясь войти в нее, Феликс втянул одну тугую вершинку в рот и в этот же момент погрузился в ее глубины. Он не спешил, медленно входя в нее на всю длину, чем еще сильнее распалял огонь страсти. В знак одобрения Поппи издала стон, и Феликс наградил ее долгими и жаждущими поцелуями. Она втянула его язык и облизнула губы, все это время поднимая бедра навстречу каждому ленивому движению его бедер, чтобы вобрать его как можно глубже.

Он действовал не спеша, но сексуальное тело Поппи и ее страстные отклики были для него абсолютной погибелью, и Феликс вскоре уже балансировал на грани. Просунув руку между их сплетенными телами, Феликс стал ласкать пальцем ее набухший клитор и ускорился, подводя их ближе к краю, и в итоге прыгнул в пучину наслаждения.

Когда он кончил, мышцы Поппи крепко сжали его, они оба окунулись в волны экстаза, пока не рухнули в изнеможении.

Перевернувшись на бок, Феликс быстро избавился от презерватива и обхватил Поппи рукой, притянув к себе. Полностью измотанный, он закрыл глаза и позволил сну побороть себя.

***

Феликс не знал, как долго он спал, но чувствовал себя более отдохнувшим, чем когда-либо за последние недели.

Опустив взгляд вниз, он обнаружил, что Поппи спала в его объятьях: ее длинные каштановые волосы ниспадали по его бицепсам и рассыпались по подушке. С этого ракурса горбинка на ее носу, которую он заметил ранее, почти исчезла, но теперь он увидел нечто похожее на ямочку на упрямом подбородке. Он изумлялся тому, насколько хорошо она устроилась около него, подложив кулачок под щеку и перебросив подтянутую ножку через его ногу. Пробежавшись рукой вниз по ее боку, он проследовал по холмику ее груди, затем вниз по изгибам тела к изящной талии, переходящей в округлое бедро. Его пальцы поиграли с мягким полушарием идеально округлой ягодицы, и Феликс захотел насладиться простым созерцанием вида ее прекрасного обнаженного тела, уютно устроившегося около него.

Это опять было похоже на супружескую жизнь — делить кровать и душу с кем-то, успокаиваться в объятьях. После развода у Феликса было много женщин, но он никогда не позволял встречам перерасти в нечто большее, чем обычные постельные дела. В действительности, он принимал меры, чтобы быстро уйти, всегда имея наготове оправдание для женщины, с которым она не могла поспорить, например, деловая встреча рано утром или долгая поездка, а если это не срабатывало, он предельно прямо отказывал им.

У него было ощущение, что Поппи принадлежала к тому типу женщин, которым ему было бы очень сложно ответить "нет". Даже теперь, полностью отдохнув, Феликс не ощущал потребности улизнуть и отправиться домой. Ему очень нравилось лежать в кровати незнакомки, переплетясь телами, словно любящая пара, настолько долго, насколько возможно было растянуть этот момент.

И его потребность в ней была неутолима.

Его тело уже ожило, готовясь к новому раунду игры, которая теперь стала его излюбленной на этой игровой площадке.

Словно ощутив его намерения, Поппи пошевелилась в его объятьях. Повернувшись к ней, Феликс забросил ее ногу на свое бедро и притянул к себе поближе. Нежная и томная улыбка появилась в уголках ее губ, и она медленно открыла глаза, чтобы посмотреть на него.

В этот миг Феликс ощутил, что внутри него что-то оборвалось.

Одним взглядом Поппи поймала и пленила его, и, казалось, он мог увидеть все свое будущее в темных глубинах ее глаз.

Подняв голову, она была готова притянуть его к себе, но Феликс резко отстранился и быстро соскочил с кровати.

Когда он замер, чтобы оглянуться, на ее лице застыло выражение замешательства и боли.

Замерев у кровати, Феликс прошелся ладонью вниз по лицу. Что он делал? За пару часов эта женщина пробралась за стены, которые он так давно возвел, и угрожала разрушить их. Все было именно так, как он и хотел. Ему не нужны были отношения. Никакой привязанности, разбитых сердец или оскорбленных чувств. Именно так все у него сейчас и было. Так все и должно было быть. Никогда снова он не поставит себя в положение, которое в прошлом чуть не погубило его.

Когда он снова возобладал над собой, Феликсу стало до боли очевидно, что теперь необходимо было предпринять.

— Который час? — грубо спросил он, уставившись в пол, чтобы не смотреть на нее.

Он пытался не замечать, как изящно изогнулась спина Поппи, когда она потянулась к прикроватному столику, чтобы взять будильник.

— Почти четыре утра, — ответила она и опять положила часы в ящик. — Феликс, что-то не так?

— Нет. Просто мне нужно идти. Напомни, где у тебя телефон? — Его слова звучали слишком жестко даже для него самого, но лучше было ранить ее чувства сейчас и разорвать отношения без ссор и скандалов, чем вводить ее в заблуждение о том, что вообще никогда не случится.