Заблудшая душа

– Вообще-то у меня феноменальная память на лица, – самодовольно сообщил Артем и добавил: – Как у художника. Хотя художник у нас вообще-то Кир, а я актер.

– Кто меня звал? – послышалось из кухни, и спустя мгновение в дверном проеме нарисовалась широкоплечая, излучающая надежность и основательность фигура. Лицо Кира оказалось улыбчивым и добродушным. Сдвинув брови «домиком», он воскликнул: – Тема, что же ты меня не предупредил, что в доме полно дам?

– Это Катюха моя, что ли, дама? – скривил губы Артем, хотя друг явно намекал на Веронику.

– А как вас зовут? – просто спросил у Вероники Кир, проигнорировав замечание Артема. – Я Кирилл.

– Очень приятно, – улыбнулась Вероника и, явно смутившись, представилась: – Вероника.

– Кир, а Кир, – обратился к другу Артем, – тебе не кажется знакомым лицо этой куколки? Хотя черт его знает, может, просто типаж такой распространенный, – вслух размышлял он, как бы походя произнося довольно обидные для любой девушки слова.

Но Вероника никак не отреагировала на эту бестактность. Во всяком случае, если слова Артема и задели ее самолюбие, то девушка умело это скрыла. Зато Кирилл тут же ринулся в бой:

– Ты думай, наверное, что говоришь! – прикрикнул на Артема он. – «Типаж распространенный»! Это ж надо такую чушь сморозить! Да если хочешь знать, у Вероники редкостное лицо, уникальное, я бы сказал… Оно несет на себе печать ярко выраженной индивидуальности! Ты только взгляни на ее глаза, брови! А линия профиля! – чуть наклонил голову набок Кирилл. – Это я тебе как художник заявляю.

Щеки Вероники вспыхнули, она потупила взгляд, потом подняла его и тут же опустила снова. По всему было видно, что ей жутко неловко.

– Вероника, извините меня ради бога, – молитвенно сложил на груди руки Кирилл. – Я вовсе не хотел вас смущать… Многим девушкам нравится, когда им говорят комплименты…

– Так, значит, это были комплименты? – В считанные секунды Веронике удалось совладать со своими чувствами.

От ее былого смущения и следа не осталось. Теперь девушка смотрела парню прямо в глаза. В них читался вызов, а ее голос звучал уверенно и звонко.

Подивившись столь резкой перемене, Кирилл, однако, не растерялся:

– Комплименты далеко не всегда подразумевают ложь или даже преувеличение. В моем понимании сделать женщине или девушке комплимент означает подчеркнуть ее достоинства в адекватной форме.

– И всегда вам удается найти эту адекватную форму? – Теперь Вероника была настроена чуть ли не воинственно.

Наступая на Кирилла, она скользила внимательным и чуть насмешливым взглядом по его лицу: глаза карие, довольно большие… Выражение у них забавное. Не понятно, то ли шутит Кирилл, то ли говорит серьезно. Во всяком случае, в глазах его постоянно какие-то огоньки пляшут… И губы… Кажется, будто бы он все время пытается сдержать улыбку. Волосы русые, густые… Ему бы, наверное, очень пошла бейсболка… Кожа смуглая, а в уголках глаз собрались лучики, и возле губ, с обеих сторон, тоже две тонкие линии обозначились. Это так называемые мимические морщины… Наверное, Кирилл часто улыбается…

И тут Вероника поймала на себе взгляд Кирилла. Он смотрел на нее с удивлением или даже с тревогой.

– Вы меня не слышите? – прочитала Вероника по его губам.

Мотнув своим светло-русым хвостиком, девушка улыбнулась:

– Вообще-то за мной такое водится, – сконфуженно проговорила она. – Когда задумаюсь о чем-то, слух будто бы отключается.

Вот опять с ней произошло это. Вероника настолько увлеклась изучением лица Кирилла, что не услышала ответа на свой же вопрос про комплименты. Но сейчас она уже с трудом могла вспомнить, о чем шел разговор минуту назад. И если Артем хвалился своей якобы феноменальной памятью, то у Вероники память была просто фотографической. Раз сконцентрировавшись на чьем-либо лице, она запоминала его на всю жизнь. Причем запоминала в мельчайших деталях, все морщинки помнила даже спустя несколько лет. Именно это качество позволяло Веронике рисовать по памяти портреты близких или просто знакомых, а зачастую и совершенно случайных людей.