Заблудшие

— Ты всегда все делаешь ради меня, — иронично заметил товарищ. Ругаться с сослуживцем Чижов не захотел. Он взрослый мужчина и знает, что делает. Немцы закончили свое дело и увезли с собой в грузовиках активистов ОУН, которые служили в батальоне. Не успели в «шума» как следует обсудить последние события, как их подняли по тревоге и направили в польское поселение с интересным названием Паросли. Грузовики с шуцманами, тянулись следом за немецким БТР Sd. Kfz 251, который своими гусеницами утаптывал снег по дороге в населенный пункт. Дул промозглый февральский ветер, заставляющий парней сидящих в кузове плотнее прижиматься друг к другу, чтобы согреться. Селение по меркам Украины было небольшое, дворов тридцать от силы. Транспорт остановился в начале единственной улицы, и полицейские спрыгнули в снег. Взводные озвучили информацию, что население данной деревеньки подверглось нападению партизан и им следовало обыскать все дома с целью выяснения последствий налета и сбора улик для дальнейшего документирования. Сегодня с ними на выезде был даже следователь. Этого мужичка Чижов запомнил на всю жизнь. «Бухгалтер», так про себя окрестил следователя Григорий, имел при себе папку с бумагой и письменные принадлежности. «Шума» начали прочесывать поселение. Едва Григорий переступил порог первой хаты, как его сапоги вступили во что-то липкое. Это была кровь. В светлице на полу лежали обезображенные тела мужчины и женщины. Над ними склонился старик, который горько плакал.

— Что тут произошло? — присел с ним рядом «шума».

— Это партизаны сделали? — кивнул Гриша на изрубленных топором людей.

— Мясник, — несуразно ответил пожилой человек.

— Какой мясник?

— Там, — ткнул он рукой во вторую комнату. По наличию в помещении колыбельной и игрушек, Гришка догадался, что это детская комната. Что там могло быть такое, что заинтересует шуцмана? Заглянул в колыбельную и его чуть не стошнило. В ней лежал ребенок с отрезанной головой. Гришка выскочил во двор и вырвал в сугроб все, что съел сегодня утром.

— Что там такое? — поинтересовался подошедший к нему Игнатов.

— Сам посмотри, — не стал ничего говорить Чижов. Федька вошел в дом и быстро вернулся обратно бледный как стена.

— Сволочи! Почему такая жестокость? В чем они виноваты? — задал естественные вопросы дружок. Гришка хотел спросить, а в чем были виноваты евреи из Сарненского гетто, но предпочел не трогать эту тему. Даже фашисты, так жестоко не лишали жизней своих жертв.

— Следователь сказал, чтобы всех свидетелей тащили к нему. Ты какие-нибудь улики нашел? — спросил Федор.

— Какие улики? — снова стошнило Гришу. Федька вывел из дома старика.

— Это были партизаны? — тормошил он за плечо деда.

— Нет, — тихо ответил поляк.

— А кто тогда? Нам сказали, что на вас напали партизаны.

— Это переодетые бандеровцы. Я узнал местного резника. Он частенько приезжал к нам забивать скот. Он не был партизаном, — пояснил дедушка.

— Откуда ты знаешь? — не верил услышанному Игнатов.

— Люди говорили, — был краток пожилой человек.

— Пошли в дом к старосте, там все расскажешь нашему следователю, — приказал «шума».

— Это он сделал? — немного пришел в себя Григорий.

— Да, «мясник». Это его кличка, — подтвердил дед.

— Как он выглядит? — почему-то заинтересовался Чижов.

— Высокий, темноволосый. На левой руке нет одного пальца, — попытался описать убийцу оставшийся в живых свидетель.

— Он был не один? — интересовался дальше шуцман.

— Их было много. Я не знаю сколько, не считал.

— Почему они так поступили? — продолжал задавать вопросы Гриша.

— Хотели, чтобы все подумали, что это сделали партизаны, — последовал вполне закономерный ответ старика. Пока довели деда к дому старосты узнали, что подобная резня происходила во всем поселении. От вида таких зверств вывернуло наизнанку не одного Чижова. Свидетелями массовых убийств, стали несколько оставшихся в живых человек. Они все сидели в одной комнате и отвечали на вопросы «бухгалтера». Тот сидел за столом и старательно записывал показания очевидцев. На лавке лежали вещественные доказательства в виде двух головных уборов с пятиконечными звездами на тулье. В виду отсутствия в поселении мужчин шуцманам пришлось копать братскую могилу, чтобы похоронить убитых. Самое неприятное было сносить порубленные тела к вырытой яме. Следователь насчитал 149 трупов жителей села, возрастом от мала до велика. Завершив погребение, Гришка возвращался к машинам, когда заметил как Васька Зленко и Степан пинают ногами лежащего на снегу деда поляка.

— Вы что с ума сошли? — вмешался Чижов.

— Пусть знает гад, что говорить, — разгоряченный избиением произнес Зленко.

— Ему сказали, что на "Паросли" напали партизаны, а он порочит достойных людей.

— Это ОУНовцев что ли? — уточнил Григорий.

— И ты туда же? Тебе тоже доказательств мало? Спроси у следователя, он тебе скажет, — огрызнулся Бородай.

— Своих покрываете? — не испугался новоиспеченный ефрейтор.

— Чего тебе надо? — угрожающе двинулся в его сторону Василий.

— Ты снова за свое? — недовольно пробурчал Степан.

— Отпустите старика, — потребовал Чижов.