Заблуждение

Очень часто я встречал людей, отстранённых от коллектива и общества. Стоит, например, класс перед уроком; все общаются, делятся какими-то мыслями, идеями, рассказывают интересные истории, травят байки… – всем есть что сказать. Но вот какой-то парень сидит себе в сторонке и читает учебник, или пялится глазами в свой i-phone, или просто озирается по сторонам, не зная, видимо, что ему ещё остаётся делать. Он, тот, кто читает учебник, может быть, и хотел бы влиться в коллектив да завести бы с кем-нибудь настоящую дружбу, да только вот настойчивые цифры, буквы и формулы вконец загипнотизировали беднягу, не давая ему даже подойти к своим одноклассникам. Он активно зубрит материал, продолжая наивно полагать, что зубрёжка – это good[11], – и, наверно, сегодня на уроке он получит очередную пятёрку, уже тысяча девятьсот восемьдесят пятую в своей коллекции, и будет вполне удовлетворён этим событием, так как он ещё на одну десятитысячную приблизится к своей великой цели – к золотой медали, – но … друзей от этого, к сожалению, нисколько не прибавится. А, впрочем, нужны ли ему друзья? Нужны ли они ему, типичному ботанику, если на свете есть учебники и зубрёжка, и всё свободное время уходит только на это? Однако так только он считает – человек, ещё далёкий от познания времени, – но, отвечая на предыдущий вопрос, я, конечно же, говорю, что данный товарищ вряд ли сейчас нуждается в друзьях, потому как, возможно, ещё не вполне понимает, зачем вообще в этом мире нам нужны – необходимы! – друзья.

В противовес приведённому выше социальному типу я хочу упомянуть Костю. Вот уж поистине не ботаник, хотя учится на ура. И ведь всё умудряется успевать, везде в деле: на уроках он – сама активность, во время перемен – правая рука Долганова, за пределами школы – лидер Компании, а для Компании – король развлечений! Учебников не читает, ничего не зубрит, со всеми общается – в общем, прекрасный, свободный, весёлый человек! И если у нас в народе когда-либо заходит тема социализации, то все наперебой говорят, что Костя этот процесс уже давно прошёл.

Что ж, мне пора завершать столь важные, но затянувшиеся рассуждения – время продолжать школьную хронику.

В понедельник я получил две точки в журнале по английскому языку – за плохо сделанное д/з и заваленный тест по временам Past Simple, Past Continuous и Present Perfect. Удивительно ещё, что Гареева сразу не превратила их в двойки, как обычно и поступала в подобных случаях, но на этот раз решила подождать до четверга. Так у меня образовался первый серьёзный долг (я не говорю сейчас про геометрию, потому как там оценки были моментально поставлены в журнал). Впрочем, я не падал духом – словно чувствовал, что смогу быстро от этого долга избавиться. Действительно, так и получилось: в четверг я блестяще, без всяких запинок, пересказал англичанке заданный на дом текст, так что она была просто в оргазме от моей готовности, а потом переписал на «4» тест по ненавистным временам. И всё: долга – как ни бывало! Настроение резко повысилось, да иначе и быть не могло, ибо я только что доказал Гареевой, что я – не тупой и даже в английском иногда что-то смыслю.

Вообще, третья школьная неделя не предвещала ничего интересного. Постепенно световой день всё более сокращался – темнело теперь уже около восьми, – погода портилась, а солнце решило на несколько дней вообще дать нам забыть о своём существовании. Учитывая всё больший объём д/з, это означало лишь одно: пошли настоящие монотонные трудовые будни. И, наверно, это справедливо. Вспоминая предыдущие годы, я прихожу к мысли о том, что именно с третьей недели начинается настоящая учёба, а всё, что было до этого, логично называть двухнедельной разминкой. Итак, к данному дню разминка закончилась.

Впрочем, менее всего об этом думал Костя. Он никогда не унывал сам и всегда боролся с уныниями других. Наверно, такое слово, как «монотонность», он вообще не воспринимал всерьёз, если речь, конечно, не шла о математике – в частности, о графиках функций. Но если и приходилось ему когда-либо слышать о тяжёлых монотонных школьных буднях, то, естественно, он тотчас же принимался бороться с таким определением. В ход шло всё: футбол, когда тепло, теннис, волейбол, кино, дискотека… Этими и многими другими развлечениями он запросто поднимал себе и остальным людям настроение, и, в конечном итоге, все непременно оставались довольны и жизнью вообще, и нынешним временем в частности, и тем, что живёт у нас такой оптимист, как Костя.

Однако только развлекаться было бы тоже неправильно. Тем более, что над нами как дамоклов меч висело задание Бандзарта, и мы – Костя, Миша, Арман, Саня, Лёша и я – просто не могли позволить себе забить на него, хотя бы согласно той логике, что надо было что-то доказать Феликсу. А вот что и как мы ему докажем – это уже целиком и полностью зависит от нашей подготовки. Недаром Костя так радовался добытому бензолу: