Заблуждения (СИ)

— Эй, Мун, — зовёт парень и, стоит ей только повернуться, осыпает её пудрой с головы до ног. Эва громко вскрикивает, начинает чихать, размахивать руками, чтобы избавиться от белого осадка на волосах, и очень сильно жалеет, что ближайшая сковорода находится в нескольких метрах от неё. Желание ударить этого напыщенного болвана сейчас чересчур велико.

— Ты идиот, — звучит банальная констатация факта.

— Зато ты теперь вкусно пахнешь, — заявляет юноша, обхватывая её за талию и притягивая к себе. Эва не сопротивляется, но всё же старательно удерживает обиженную мину на лице, которая с треском проваливается, стоит Шистаду наклониться и задеть носом чувствительную мочку уха.

Девушка буквально задерживает дыхание, когда нежной кожи шеи касается влажный кончик языка, слизывая остатки сахарной пудры, оставляя за собой мокрую дорожку. Эве кажется, что она рухнет прямо сейчас на пол, так сильно подкашиваются ноги. Сердце в груди бьётся в ускоренном темпе, разгоняя кровь по венам, заставляя щёки покрыться предательским румянцем.

— Нам надо почаще готовить, — едва слышно говорит Крис, и девушка готова поклясться, что он улыбается. Буквально кожей чувствует, как уголки его губ ползут вверх. Эва не понимает, как даже в такие моменты ему удаётся оставаться в своём амплуа и полностью контролировать ситуацию. Сама Мун не смогла бы даже собственное имя сейчас вспомнить, не то, чтобы возвращаться к теме готовки. — Если вафли будут такие же сладкие, как ты, то я готов повозиться с ними ещё немного.

…Спустя полчаса желанный завтрак, наконец, готов. При этом даже ничья психика не пострадала. Лишь десяток яиц, все запасы муки в доме и одна тарелка, вывалившаяся из рук Эвы, когда Шистад просто решил выпить воды, чьи капельки слишком провокационно стекали по подбородку, плавно спускаясь к шее и теряясь где-то на уровне обнаженного торса.

Господи, дай мне сил.

Именно эту мысль повторяет Эва всё утро, стараясь как можно меньше пялиться на юношу. Благо, сервировка стола немного отвлекает её от раздумий на тему «у него слишком идеальное тело» и «я совсем не прочь заняться с тобой сексом прямо на столе».

Они садятся напротив. Эва тянется к тарелке со свежеиспечёнными вафлями, взяв одну. Чайная ложка утопает в банке с вишнёвым вареньем — её любимым — и наносит обильный слой на вафлю. Мун откусывает немного, медленно пережёвывает и с неохотой признаёт, что Шистад хорош не только в постели. О`кей, готовит он тоже неплохо, если каждую секунду напоминать ему, что не стоит добавлять в тесто килограмм соли.

— Мне стоит поступить на кулинарный факультет. У меня явный потенциал, — с привычной довольной ухмылкой на лице заявляет Крис, пробуя свои труды. Под столом колено ощущает лёгкое прикосновение ноги Мун, но вряд ли она делает это специально. Юноше вообще показалось, что всё утро она старалась по максимуму избегать с ним телесного контакта, а то ведь запасы посуды в её доме не бесконечны.

— Тебе уже говорили, что ты жутко скромный? — спрашивает Эва, чтобы как-то отвлечь его, пока сама она думает о том, что, собственно, вообще происходит. Они вдвоём сидят у неё на кухне. Едят приготовленные вместе вафли и мило болтают. Хочется ущипнуть себя, чтобы слишком нереальный сон закончился. В жизни так не бывает, нет. Это утро скорее относится к разряду сказок, которые взрослые рассказывают детям на ночь, но никак к суровой реальности, в которой Эва вынуждена пребывать каждый день.

Ещё на прошлой неделе она чувствовала себя совершенно разбитой и раздавленной, не подлежавшей восстановлению. А сейчас сидит, глупо улыбается, наслаждаясь вкусом вишнёвого варенья и бликами солнца, которые отражаются в растрёпанных волосах Шистада. Эва даже моргнуть боится. Вдруг откроет глаза, а прекрасное виденье исчезнет. И что-то внутри неё снова сломается. Что-то важное и незаменимое. Навсегда.

— Ты во мне дыру прожжёшь, — вкрадчиво говорит Крис, не сводя взгляда насыщенно-карих глаз с лица девушки, которая вот уже пару минут сидит неподвижно, уставившись куда-то в район его плеча.

Эва вздрагивает, качает головой, отгоняя ненужные мысли, и натянуто улыбается. Ему не стоит знать, что творится в её голове. Он ведь просто рассмеётся, не поймёт. Не захочет понять. Эва уверена, что для него это утро ничего не значит. Всего лишь очередное пробуждение в доме очередной пассии, с которой он провёл ночь. Очередной завтрак. Очередные вафли. Очередная глупая девочка, наивно верящая в сказки и прекрасных принцев. Верящая в поцелуи под луной. В долго и счастливо. В высокие чувства, при одной мысли о которых кружится голова. Эва не влюбилась, нет. Но она чувствует, что близка к этому. Если он ещё раз улыбнётся, прикоснётся к ней и скажет, что всё будет хорошо, она просто окончательно лишится рассудка. Потеряет весь здравый смысл. Совершит непоправимую ошибку, погрязнет в этом по уши. Нельзя. Неправильно.

Не улыбайся мне!