Заботливая женская рука

Сия Антиномия весьма была изобильна красотой лика и остротой ума. О чем бы ни заговорил с нею царевич Филимон: об эклектических ли веяниях постмодернизма или о социальных концепциях поздних экзистенциалистов - на все у прекрасной Антиномии был готов достойный и свидетельствующий о ее незаурядном уме ответ. Филимон от восхищения позабыл обо всем на свете и тут же объявил, что нашел себе невесту. Всех остальных претенденток, дабы они не уезжали из Кутежа разочарованными, оставили погулять на царской свадьбе, потанцевать с молодыми витязями - глядишь, и для них найдутся женихи не хуже самого царевича…

Свадьба царская по роскоши и веселью превосходила все мыслимые пределы. Иностранцы, которые и в будни не упускали случая в Кутеже бесплатно разговеться печеными гусями да медовыми пряниками, на царской свадьбе вообще обнаглели - не только ели-пили в три глотки, а еще и в карманы со стола ястий и питий опускали бессчетно. Но то кутежан не сердило: пусть знают чужеземцы, как умеет народ в Тридевятом царстве праздновать и не жалеет куска для чужого рта. Долго длился свадебный день под перезвон гуслей да лихой посвист берестяных рожков, но наконец наступил и сладостный вечер, напоминающий влюбленному царевичу о первой брачной ночи. И вот молодых отвели в опочивальню, украшенную ветвями хмеля и цветами любистока. Да только случилось тут страшное событие. Едва затворились за Филимоном и Антиномией двери, как пылкий царевич приник к устам молодой супруги. Та ответила ему с нежностью… И словно в кипяток его лицо опустили - такая боль пронзила бедного молодого мужа! Все его тело извивалось в корчах, кожа пузырилась, вместо одной головы на плечах выросли две, и притом нечеловечьих, из боков брызнули расколовшиеся ребра, а вместо них вылезли отвратительные суставчатые лапы, ноги свело в клешни… Чудище, бывшее минуту назад симпатичным царевичем Филимоном, с горестным ревом рухнуло на праздничный ковер опочивальни - к ногам прекрасной Антиномии. А та закричала в ужасе: «Опять! О я несчастная! Да когда же я смогу нормально с мужчиной поцеловаться, не говоря о большем!» - и тоже грянулась в обморок.

В обмороке молодые пролежали недолго. Антиномия очнулась первой, взяла в углу опочивальни кувшин с квасом и вылила его на обе царевичевы головы. Тот кое-как в себя пришел, хотя, когда Антиномия по его просьбе подвела его к зеркалу, опять едва не брякнулся без сознания.

– Прости меня, милый Филимон! - заливаясь горючими слезами, сказала Антиномия и погладила царевича по чешуйчатому плечу. - Не думай ты худого обо мне. Не ведьма я, чернокнижница, не злодейка, что мужчин губит бессчетно. Просто такая уж у меня, многогрешной, генетическая карма!

И рассказала Антиномия царевичу, что сызмальства обладает она невероятной способностью - если какого мужчину поцелует, так тот незамедлительно в ужасающее чудовище превращается. И нет разницы - поцелует ли Антиномия мужчину из любви или почтительности. Еще будучи девочкой малолетней, поцеловала она как-то перед сном папеньку своего - превратился папенька в помесь дракона, бегемота и кенгуру. А ведь был до сего момента высокородным и владетельным герцогом, на чьи обширные поместья зарились все менее богатые соседи.