Заботливая женская рука

– Папенька, однако, на меня не рассердился, - утирая слезы, рассказывала Филимону Антиномия.- Наоборот, даже возрадовался. Отныне, мол, никто не посмеет у меня, такого чудовища, пытаться вотчину отвоевать! Все соседи страшиться станут! А чтоб еще более страху на всех нагнать, повелел мне папенька перецеловать всех его вассалов, пока они спали, - чтоб не только он был таким чудищем, но и подчиненные. Ослушалась я папеньку - жалко мне стало мужчин губить - и бежала из родимого замка. Долго скиталась по лесам да равнинам, потом набрела на деревушку бедную, прибилась к одной доброй вдове. Стала у нее вместо дочери. Всю работу выполняла с удовольствием, а еще ходила в местную школу, где хороший был учитель: и об искусстве с нами говорил, и о философии, и о науках естественных… Десять лет я в той деревне прожила, многому научилась, и к тому же стала девушкой, на которую все парни заглядываются, хоть и было мне всего шестнадцать. Но я все их заигрывания отклоняла, помнила, чем это может им грозить… Только сердце ведь не камень. Влюбилась я в сына нашего учителя. Но никаких волностей не допускала. Думала, может, это только поцелуи мои так на мужчин влияют? А если поцелуев не разрешать, - может, все благополучно окончится? Но не довелось мне это узнать. Юноша тот очень страдал, что не разрешала я ему себя даже в щечку поцеловать и сама сего никогда не делала. И вот как-то на Пасху, в храме, он возьми и поцелуй меня прямо в губы, а я опешила и ответила ему. Ох какое горе было! На глазах у врех прихожан превратился он в такого монстра, что многие за сердце схватились и пали бездыханными от ужаса. А я опять бежала! В городах больших обращалась я к различным лекарям со своей бедой, но медицина тут оказалась бессильна. И колдуны-хироманты-астрологи мне тоже не помогали, только денег требовали. Правда, грешна, одного мужчину я сознательно чудищем сделала: был то известный распутник, соблазнивший многих невинных девиц и тем самым доведший их до крайнего отчаяния. Когда он стал меня домогаться, я взяла и поцеловала его как следует - из женской солидарности, чтоб он больше никому жизнь не ломал. Чудище из него получилось отменное: туловище жука, голова крысы, лапы таракана, а вместо хвоста оленьи рога растут - остриями внутрь. И главное, он каменным стал. Теперь стоит он в том городе как памятник - в напоминание всем распутникам, что их тоже может постигнуть такая же участь. А все девицы считают своим долгом на памятник тот плюнуть презрительно… Годы шли, и подумала я, что избавилась от своей проклятой способности. Да и замуж мне хотелось, как всякой приличной женщине, - сколько можно по земле скитаться? Тут я прослышала, что в Тридевятом царстве невест выбирают для молодого царевича, и явилась сюда - на твое, Филимоша, горе… Надеялась, сначала объясню все тебе, а уж потом мы разберемся по-семейному, как нам лучше свою интимную жизнь устроить. Ан не успела…

Долго рыдала-каялась Антиномия на плече у супруга чудовищного. А потом отерла слезы и сказала:

– Слыхала я от добрых людей, Филимоша, что есть на земле некое чудо, вроде волшебной палочки. И чудо это рукой прозывается. Может оно, говорят, все желания исполнить и помочь тому, кто самый несчастный человек на земле. А есть ли кто нас с тобой несчастнее? Я ужасный дар имею, ты облик человеческий потерял… Надо нам с тобой эту руку искать, чтобы молить ее о помощи.

Подумал царевич, что сказка это, про чудеснуюто руку, но ведь не было у него выхода. И тайно, ночью глухой, покинул он с молодой женой царство, отправился на поиски…

Чудовище замолкло. Чарли рыдал в салфетку, Скалли рыдала в лацкан Молдерова пиджака.

– Боже мой, - выдохнул Молдер. - Это драма покруче гибели «Титаника»! И что же, ваше высочество…

– Можно просто Филимон.

– И что же, Филимон, все эти пять столетий ваша супруга вместе с вами занимается поисковыми работами?

– Нет, что вы… Разве я мог допустить, чтобы горячо любимая мною женщина старилась и страдала? Сразу из Тридевятого царства мы отправились в Швейцарские Альпы, к тамошним гномам. Ведь известно, что эти мастера кирки и отбойного молотка изготавливают высококачественные темпоральные резервуары замкнутого типа.

– Мм? - не понял Молдер.

– Это компактные емкости, внутри которых время замкнуто само на себе. Нечто схожее с кольцом Мебиуса. Если поместить живой организм в этот резервуар, он не будет стареть, нуждаться в пище и питье. Кстати, именно в такой резервуар гномы поместили ту сиротку, Белоснежку… Помните?

– Но это же сказка! - Скалли, слушая все это, перестала плакать и обрела профессиональный скептицизм.

– Разумеется, - кивнуло чудище. - Эту сказку сочинили сами гномы, чтобы никто не нарушал их спокойствия и не приставал с требованиями наладить массовое производство темпоральных резервуаров. Ведь если люди поверят, то все захотят заснуть на сто-двести лет, а потом проснуться молодыми и полными сил! И жить в прекрасном будущем!

– Да, это было бы круто, - дрожащим голосом подтвердила Скалли.