Забракованные

— Я тоже сейчас пойду.

Дрейден не заставил себя упрашивать — последние часа два он уже откровенно зевал. А Лана, не менее откровенно, каждую четверть часа заглядывала в кабинет, интересуясь, не нужно ли им чего. Кристис поглядывал на нее, скользя голодным взглядом по ладной фигуре, горько вздыхал и говорил, что они ещё не закончили. Рэймер тактично делал вид, что ничего не замечает.

Когда друг вышел, Монтегрейн с облегчением выдохнул и принялся разминать затекшую от долгого пребывания в одном положении ногу. Кристис отчего-то не хотел демонстрировать свои отношения со старшей горничной, а Рэймер не желал лишний раз показывать свою слабость. Так что в расчете.

Дело оставалось за малым: собраться с силами, взять ненавистную трость и добраться до второго этажа. Оставлять своей спальней комнату на верхнем этаже, объективно, тоже было глупостью, но Рэймер продолжал упрямствовать и не позволять треклятой ноге решать за него, что и как делать.

Итак, последний пункт преодоления на сегодня — лестница.

Выдохнув и резко поднявшись, он в первое мгновение схватился за угол стола — от боли в колене потемнело в глазах — и только потом, отдышавшись, взял из подставки трость.

Может, и правда стоило согласиться на ампутацию? Вряд ли он стал бы менее подвижным без ноги — куда ещё хуже? — но так хотя бы не мучили бы боли.

А ещё можно было давно сдаться и плыть по течению, хмыкнул про себя Рэймер. Пережил потерю магии, переживет и лестницу.

И, тяжело опираясь на свою проклятую «третью ногу», побрел к двери.

* * *

Дом уже спал. Свет магических светильников в коридорах был приглушен, стояла тишина, нарушаемая лишь стуком трости по полу. Слишком маленькая площадь соприкосновения, и ковровое покрытие не спасало — тук-тук, тук-тук.

Зашвырнул бы эту трость в дальний конец коридора или поломал бы о здоровое колено — до того опротивела. Но остаться без трости означало потерю и той ограниченной подвижности, которая ему осталась. Так что приходилось только сжимать зубы и терпеть.

Ковыляя мимо библиотеки, Рэймер неожиданно для себя заметил пробивающуюся из-под двери полоску света. Обычно свет на ночь не тушили только в коридоре, и то ставя на режим энергосбережения, а тут яркое освещение среди ночи.

Монтегрейн толкнул дверь. Свет неприятно ударил по глазам, и пришлось на мгновение зажмуриться. Проморгался, сделал шаг вперед, обвел взглядом высокие стеллажи с книгами — никого. Накопители, что ли, сломались?

Человек, владеющий даром, может включить или выключить свет одним движением пальцев. Тот, кто лишен магии, вынужден идти к выключателю на своих двоих. Троих в данном случае, подумал Рэймер с издевкой и побрел вглубь библиотеки. Как назло, горели накопители, которые запускались артефактом, установленным на стенке дальнего стеллажа.

Будь на его месте отец, непременно перебудил бы прислугу и велел навести в доме порядок. Рэймер поморщился от этой мысли. Что-что, а быть похожим на родителя он никогда не хотел.

— Лорд Монтегрейн! — оказавшаяся в алькове за стеллажами женщина вскрикнула от неожиданности и торопливо встала с софы, уронив лежавшую на ее коленях книгу. Та с глухим хлопком шлепнулась на пол.

Он красноречиво хмыкнул в ответ на такое обращение.

— Рэймер, — тут же исправилась Амелия и уже спокойно присела, придержав юбку, чтобы поднять упавшую книгу.

Что же такое интересное она читала, раз даже не услышала стук его трости?

Монтегрейн задержал взгляд на заголовке. По правде говоря, он ожидал увидеть какой-нибудь женский роман, внушительная коллекция которых осталась еще от матери, а затем пополнялась сестрой и Анабель. Ему в доме они были без надобности, но место позволяло, поэтому бесполезные книги так и остались в библиотеке.

К удивлению Рэймера, Амелия читала не любовный роман, а изучала учебник по географии, оставшийся еще со времен обучения в академии.

Его брови уважительно приподнялись, а супруга, неверно истолковав эту реакцию, тут же захлопнула книгу и обняла худыми руками под грудью.

— Прошу прощения, вы были заняты, и я не могла спросить, могу ли пользоваться библиотекой. — Тем не менее взгляд прямой, а голос твердый — уже хорошо. После такого дня ему не хватало только женских истерик.

— Можете. — Колено дернуло болью, и Рэймер оперся плечом о ближайший стеллаж, чтобы перераспределить нагрузку на ноги. — Теперь это и ваш дом.

Губы Амелии тронула невеселая и немного ироничная улыбка.

— Знаете, моя бабушка очень любила поговорку: «Чувствуйте себя как дома, но не забывайте, что в гостях».

Бровь Монтегрейна повторно поползла вверх. Это она так шутит?

Амелия первой отвела взгляд, однако так и не разомкнула руки, держа томик в потертом кожаном переплете так, будто это не старый учебник, а великая ценность.

У Эйдана же наверняка был такой же. Он что, прятал от нее книги?

— Можете взять книгу с собой. Нет необходимости сидеть ночью в библиотеке.

— Спасибо, — очень серьезно поблагодарила Амелия.