Забракованные

Рэймер не стал бы утверждать о последнем возражении с уверенностью.

— Почему? — тоже сдвинул капюшон и повернулся к другу, склонив голову набок. — Потому что знатных леди…э-э… не лупят?

— Именно!

Не имеющий благородного происхождения, но успевший за последнее годы изрядно пообщаться с аристократами, благодаря своей должности практически на равных, Дрейден, видимо, каким-то образом ещё сохранил мнение о леди как о ком-то возвышенном, утонченном и далеком от мирских проблем.

…Окровавленная, когда-то светлая ткань… Синяки и порезы на мертвом теле со следами веревок…

Рэймер сморгнул явственно вставшее перед глазами воспоминание и поежился.

— Зная Эйдана, утверждать не возьмусь.

Дрейден зло выругался и сплюнул. Жули дернула ушами и скосила глаза на наездника.

— Это я не о тебе, — утешил ее Крист, потрепав по мокрой гриве. — Нет, ну погоди, — снова вернулся к делам насущным. — Если ей и правда несладко жилось с Эйданом, который в итоге сдох и оставил ее с кучей долгов…

— Которые наверняка оплатил Гидеон, обменяв на брак со мной… — в тон ему продолжил Монтегрейн.

— То ее можно перекупить!

Рэймер поморщился. Сначала перепродали, теперь перекупить…

Учитывая то, что собственных средств к существованию у Амелии очевидно нет, то, вероятно, перекупить было бы можно — если бы, например, была возможность переместиться в прошлое и оплатить долги Бриверивза до того, как Гидеон получил рычаг давления на жену покойного должника. Но сейчас…

Монтегрейн покачал головой.

— Там речь о нескольких миллионах золотом. Если Гидеон уже согласовал с королем изъятие из казны подобной суммы, то, думаешь, он отступится просто так?

— Главное, чтобы не он отступился, а твоя женушка захотела обогатиться, — возразил Дрейден.

Логично, с одной стороны. С другой же…

— Полагаешь, ей хватит ума взять у меня деньги, понимая, что после предательства Гидеон пустит ее в расход? — скептически поинтересовался Рэймер.

Спутник фыркнул, то ли таким образом не соглашаясь с высказыванием, то ли от все еще висящей в воздухе влаги.

— Так если она и правда с мозгами, то пусть не афиширует.

— Или мне скажет, что согласна, а сама станет работать на два фронта.

Следующее фырканье Дрейдена однозначно относилось к сказанным только что словам.

— Ты, друг мой, определись, она коварная шпионка или затюканная бывшим мужем дамочка, припертая к стенке. И то и другое между собой не слишком-то сочетается.

Рэймер скривился. Он же не менталист, чтобы знать о намерениях навязанной супруги наверняка. Сам Монтегрейн склонялся к версии с «затюканной дамочкой». И тогда и правда можно было бы договориться, чтобы она доносила Гидеону лживые сведения. Но что, если он ошибается, и вчерашнее изображение из себя жертвы все же было не более чем игрой?

— Ладно, признаю, что я здорово оплошал с ролью дворецкого. — Дрейден задумчиво потер переносицу. — Но ведь она все-таки женщина. Одна, в незнакомом месте… — Рэймер бросил на Криста снисходительный взгляд, но тот не смотрел в его сторону, продолжая рассуждать. — Ей одиноко. Женщины ведь не могут без общения, верно? Давай я попробую снова. Начнем с чистого листа, извинюсь.

— Еще раз? — усмехнулся Монтегрейн.

— На расстоянии, — заверил Дрейден, сделав большие глаза, мол, ему достаточно вчерашней истерики. — Так, с расстояния пару шагов извинюсь, попробую подружиться. — Рэймер громко хмыкнул. — По-настоящему! — тут же возмутился Кристис. — Не буду я больше дурить. Попробую пообщаться по-человечески. Разузнаю. Она женщина, — зачем-то повторил снова. И на этот раз Монтегрейн рассмеялся.

— Это ты так ненавязчиво предлагаешь наставить мне рога? — поинтересовался, все еще борясь с подступающим к горлу смехом.

Услышал бы кто их разговор со стороны, точно приписал бы психические отклонения вовсе не Амелии.

— Ты за кого меня принимаешь! — деланно оскорбился Дрейден. И уже с воинственным видом открыл рот, чтобы доказывать, как друг был не прав, даже предположив подобное, как вдруг до чего-то додумался. — Погоди-и-и… Какие ещё рога? Вы что, с ней?..

Рэймер одарил его укоризненным взглядом.

— Естественно. Мне в дом поселили женщину, как же ее не попользовать?

— Не женщину, а законную жену.

— Да хоть бы и незаконную! — Монтегрейн почувствовал раздражение. Отчего-то некстати вспомнился отец, так долго обвиняющий его во связи с горничными и до конца жизни свято уверенный в том, что сын не способен пропустить ни одной юбки. — Мы с ней за все время знакомства перекинулись от силы десятью фразами.

— Угу, — невинно вставил Дрейден. — Можно подумать, с твоей Элизой ты за пять лет разговаривал больше.

— Не «моей», — огрызнулся Рэймер. И, подумав, добавил: — К счастью.

Друг бессовестно заржал, за что получил еще один изумленный взгляд лошади. Жули была пожилой и очень смирной кобылой, но громкие звуки заставляли ее нервничать.

— Так что, даешь добро? — уточнил Дрейден, качнувшись в седле, чтобы толкнуть спутника в плечо.